Достав из сумки баллончик со слезоточивым газом, Эрика поставила его на ночном столике, потом отыскала резиновую заглушку и заблокировала дверь в спальню. После всего этого она уже чуть ли не надеялась, что проклятый идиот, называвший ее шлюхой и расколотивший ей окно, окажется достаточно глупым, чтобы в течение ночи вернуться обратно.
Когда она наконец почувствовала себя вполне готовой к обороне, был час ночи. В «СМП» ей требовалось попасть к восьми утра. Заглянув в ежедневник, она обнаружила, что у нее четыре совещания, начиная с десяти часов. Нога сильно болела, и Эрика хромала, опираясь на пальцы. Она разделась и залезла в постель. Ночной рубашки у нее не было в принципе, и она подумала, не стоит ли надеть футболку или что-нибудь другое, но поскольку она с юности спала голой, то решила, что пущенный в окно гостиной кирпич не должен менять ее личных привычек.
Потом Эрика долго лежала, размышляя.
Шлюха.
Она получила девять электронных писем, содержавших слово «шлюха» и будто бы отправленных из разных СМИ. Первое пришло из ее собственной редакции, но адрес отправителя был сфальсифицирован.
Она вылезла из кровати и принесла новый лэптоп, который ей подарили в связи с получением должности в «СМП».
Первое письмо, самое вульгарное и грозное из всех, где ее предлагали начать трахать отверткой, пришло 16 мая, десять дней назад.
Через два дня, 18 мая, пришло второе письмо.
Затем наступил недельный перерыв, после которого письма стали приходить снова, теперь уже с периодичностью примерно раз в двадцать четыре часа. Потом атаке подвергся дом и надпись «шлюха» появилась на стене.
За это время Эве Карлссон из отдела культуры пришли идиотские послания, автором которых являлась якобы сама Эрика. А раз Эва Карлссон получила идиотскую почту, вполне возможно, что автор писем преуспел и в других направлениях – что и другие люди получили почту как бы от нее, а ей об этом ничего не известно.
Эта мысль вызывала отвращение.
Однако самым тревожным фактом все-таки являлось нападение на дом.
Значит, кто-то потрудился добраться сюда, вычислить ее жилище и бросить в окно кирпич. Нападение было подготовленным – негодяй прихватил с собой баллончик с краской. В тот же миг она похолодела, поняв, что, возможно, следует включить в этот перечень еще один вражеский выпад. Когда она ночевала с Микаэлем Блумквистом в «Хилтоне», у ее машины прокололи все четыре колеса.
Вывод был столь же неприятным, сколь очевидным. Ее преследует какой-то маньяк.
Где-то бродит человек, который по непонятной причине занимается травлей Эрики Бергер.
То, что атаке подвергся ее дом, вполне понятно – он находится там, где находится, его трудно спрятать или переместить. Но раз нападению подвергся ее автомобиль, когда он стоял припаркованным в случайном месте, значит, преследователь все время пребывает в непосредственной близости от нее.
Четверг, 2 июня
Проснулась Эрика Бергер в пять минут десятого от звонка мобильного телефона.
– Доброе утро, фрёкен Бергер. Драган Арманский. Насколько я понял, у вас ночью что-то произошло.
Эрика объяснила, что произошло, и спросила, может ли «Милтон секьюрити» заменить «Накка интегрейтед протекшн».
– Мы, во всяком случае, можем установить сигнализацию, которая будет работать, – саркастически сказал Арманский. – Проблема в том, что в ночное время ближайшая машина у нас находится в центре Накки. В случае экстренного вызова она прибудет минут через тридцать. Если мы возьмемся за эту работу, мне придется отдать ваш дом подрядчику. У нас имеется договор о сотрудничестве с одним местным охранным предприятием из Фисксэтры, которое, при благоприятных обстоятельствах, может добраться до вас по экстренному вызову за десять минут.
