Девушка лучшего друга - страница 10

– М?

– Господи, Аверина, я иногда думаю, что ты с другой планеты. С Марса? С Венеры? – приятельница картинно стучит костяшками пальцев по моему затылку и, критично оценив свое отражение в маленьком зеркальце, поясняет: – сегодня отбор в нашу команду по плаванию. Свободных мест – два, кандидатов – пять! Вот это будет заруба!

Еще пару месяцев назад я бы сочинила тысячу и одну причину, чтобы пропустить подобное мероприятие. Заныкалась бы в библиотеке, вызвалась бы волонтером на кафедру или даже вступила в ряды клуба «Что? Где? Когда?». Но теперь я резко выскакиваю из-за парты и утягиваю не сопротивляющуюся Лидку за собой, ничего ей не объясняя. Маленьким ледоколом разрезаю толпу студиозов, гомонящих в коридоре, и за считанные секунды взлетаю на балкон на втором этаже, чтобы занять наблюдательный пункт с лучшим углом обзора.

– Ну, подруга, ты даешь! – с благоговейным восхищением роняет Летова и никак не может отдышаться, согнувшись и уткнувшись ладонями в колени, пока я поправляю и без того идеальный макияж.

 На все следующие вопросы, сыплющиеся из моей не в меру любопытной приятельницы, как из рога изобилия, я настойчиво молчу и временами кривлю губы. Отшучиваюсь про вставшие в ряд планеты и ретроградный Меркурий, только Лидка мне по какой-то причине не верит и обещает докопаться до правды, как только мы с ней покинем спортзал и останемся наедине.

– Смотри, идут!

Восторженно взвизгивает она, и я мгновенно выпадаю в другую реальность, безошибочно определяя в первом из пятерых парней Тимура. Он чуть выше всех остальных, чуть шире в плечах, а еще у него охренительная татуировка на левой груди. Множество заштрихованных треугольников разных размеров образуют раскрывшего огромную пасть медведя, и смотрится это ну очень мужественно.

– Вау!

С придыханием восклицает кудрявая девица справа от меня, и я возвращаюсь в суровую действительность, критично оценивая толстый слой тональника на круглом хорошеньком лице. Оказывается, пока я залипала на литых мускулах Громова, узкий балкон заполонили фанатки будущих сборников, и сейчас здесь не то что развернуться – яблоку негде упасть.

– Это новенький…

– Из Питера к нам перевелся…

– Хорошенький какой!

Возбужденное многоголосье сливается в нестройную какофонию и грозит спровоцировать мигрень, так что я судорожно давлю на виски и мечтаю о том, чтобы во всем мире отключили звук.

Тем временем, пловцы забираются на тумбочки и замирают в ожидании старта. Ну, а я подаюсь вперед и инстинктивно вцепляюсь пальцами в деревянные перила, наблюдая за тем, как сильные тренированные тела входят в воду и разрезают мощными гребками голубую толщу. Захватывает. До волнительной дрожи в коленях и струящемуся вдоль позвоночника поту захватывает.

– Давай! Давай! Давай!

Разражаются, на удивление, организованным криком студентки разных курсов, и я сама не замечаю, как присоединяюсь к этому сумасшествию. Скандирую вместе с ними громко и четко и рискую свалиться с балкона, наклоняясь как можно ниже, чтобы во всех деталях запечатлеть увлекательное зрелище.

До финиша остается всего ничего, Тимур опережает ближайшего противника на полкорпуса, а гвалт вокруг становится попросту нестерпимым. Адреналин хлещет по венам, в груди бушует самый настоящий пожар, кончики пальцев покалывает иглами, и я не могу поверить, что заплыв подошел к концу.

Но Громов первым дотрагивается до бортика, хватается за металлический поручень и грациозно выбирается из бассейна под одобрительные крики превратившихся в болельщиц девчонок. Капли воды мучительно медленно спускаются вниз по его торсу, и я гулко сглатываю, засматриваясь на косые мышцы каменного пресса. Это помешательство какое-то!