Весь последующий месяц Учитель будил Арна чуть свет и до позднего вечера продолжались напряжённые занятия. То, что хорошо, быстро не делается: «Помни, любое обучение начинается с запретов. Не старайся делать всё сразу, чем больше тень, тем она прозрачней, – говорил Учитель. – Понимание принципов помогает перешагнуть незнание деталей».
А первое правило в условиях полёта Арна прочитал ещё в золотом сне.
Вселенная управляется невидимой энергией. И от внутреннего состава мысли зависит, какой Ей быть. Надо очистить себя. Земные мысли – земное притяжение, небесные мысли – небесное.
Когда Арна садился в байдарку, была уже лунная ночь. В джунглях раздавались протяжные крики диковинных птиц и зверей, но в голове его продолжал звучать знакомый голос: «Чем легче достижима цель, тем слабее стремление к ней. Никакая птица не залетит слишком далеко, если не летит на собственных крыльях. Постоянство помыслов может перевернуть весь мир, и особенно ярко надо зажечь огни, когда идёшь на победу».
Когда он, пригретый солнцем, утомлённый, уснул, ему опять приснился золотой сон, но со странной вариацией. В серебряную реку с небес плавно спустилась лодка, в ней сидели небожители. Поднявшийся ветер прибил её к берегу, толпа верующих возликовала. Спаситель, идя по воде с кротким видом, стал тянуть лодку на середину реки. А около машины с надписью «ТЕЛЕВИДЕНИЕ» стояла группа депутатов. Вдруг один из них, самый крикливый, дававший интервью, расталкивая толпу, бросился к лодке. Он был уже по пояс в воде, ещё немного – и ухватился бы рукой за корму, но толпа вовремя оттащила его обратно на берег. Отбиваясь от всех, возмущаясь, поднатужившись, он кричал громче иерихонской трубы, что своими глазами видел, что место в лодке освободилось и почему бы не занять его. Волна пошла от берега, Спаситель всё так же тянул её на середину реки, Будда сидел невозмутимо, Моисей улыбался, а Мухаммед даже не смотрел в сторону берега. Лотос сверкал на солнце, изумруды продолжали падать с него, и Арна показалось, что он как никогда близко находится от него. Он мог даже рассмотреть каждый лепесток.
Учитель был, несомненно, прав, когда говорил, что сон – это не что иное, как видение другой реальности. А на берегу, у одного из костров, желая удивить толпу, кто-то интересно рассказывал, как при помощи башенных кранов правильно строить небоскрёб. Он не без гордости показывал значок «Почётный строитель России», при этом сожалея, что строитель и архитектор в одном лице – явление очень редкое.
– Значит, не очень-то и редкое, – раздался из толпы дребезжащий голосок. И все с недоумением увидели маленького старичка, больше похожего на мумию с алмазным скипетром в руке. – Я строил башню, являясь первым строителем и архитектором в одном лице, – с удовольствием показывая на маленькие морщинистые ладони в трудовых мозолях, продолжал он.
– Вы имеете в виду телебашню в городе Москве? – спросил кто-то из толпы.
– Нет, – возразил старичок, – башню в городе Вавилоне. Она была толщиной с эту гору и раз в десять выше.
– А разрушилась она, наверное, из-за того, что были перепутаны языки? – полюбопытствовал кто-то образованный из толпы.
– О, хороший вопрос содержит половину ответа. Так и было, «майна» с «вира» перепутали, – сокрушённо вздохнул старичок. И все присутствующие, особенно ветхие шумеры, стали с любопытством внимать, кивая седыми бородами. И даже валаамова ослица опять надолго замолчала и с любопытством стала слушать маленького старичка, направив на него свои большие уши.
