Теперь я вижу его совершенно иначе. Совсем другим.
Не таким пугающим. Не таким хмурым и злым.
Даже ходящий желваки на его лице не пугают.
Они вызывают желание коснуться пальчиками гладкой щеки. Вновь. Как в темноте. Только в этот раз смотря в серые глаза. Такие красивые, в обрамлении длинных чёрных ресниц. Прикусываю губу, стоит столкнуться глазами с тёмным пожирающим взором.
Я чувствую, как мучительно сильно краснею.
Разворачиваюсь к холодильнику, распахиваю морозилку и тут же нахожу лёд. Хватаю и, не поднимая взгляда, заматываю его в полотенце и возвращаюсь в гостиную, шмыгая быстро мимо Саши.
И вновь улавливая восхитительный запах его тела.
Чёрт. Это уже за гранью. И это даже пугает.
По щелчку пальцев я стала смотреть на него совершенно иначе. Ведь только этим утром у меня мурашки от страха бежали, когда я видела, как он смотрит на меня.
Но… Что если я и до этого видела, что он особенный? Что если и до этого я так реагировала на него?
Галя всё ещё лежит на коленях Димы. Я тут же опускаюсь возле дивана на колени.
— Как ты? — протягиваю ей завёрнутый в полотенце лёд.
Но его перехватывает Дима. Прижимает к её носу. Я ловлю его странный взгляд, направленный на лицо подруги.
Галя ничего не отвечает, только устало прикрывает глаза.
— Может, её в больницу отвезти? Лицо опухает. У неё может быть сотрясение.
— Кто это сделал?
— Галя не сказала? — я ловлю ладонь девушки и ласково сжимаю.
— Нет, — Дима поджимает губы.
Вижу, как сильно он зол. Второй раз за день этот парень меня удивляет. Когда-то я думала, что он такой же дурак, как Никита и Влад.
— Никита ударил.
— Этот ушлёпок? Совсем с катушек идиота кусок слетел? Пойду, поговорю с ним.
Дима аккуратно поднимается, перекладывая голову девушки на диван. И быстрым шагом покидает гостиную. Я пересаживаюсь к девушке и с нежностью провожу пальцами по её лицу.
— Янчик, я не подличала, — едва разжав губы, хрипит девушка. — Честно. Ничего не делала.
— Всё. Всё, не нужно. Не говори ничего. Я верю. Извини меня. Я была неправа. Вспылила из-за Никиты. Он в последнее время совсем ненормальным стал.
Я убираю волосы с её лица, заправляю за уши. Стираю кровь влажным полотенцем. И так стыдно становится за то, что я её наговорила в туалете.
— Галь, нужно в больницу…
Меня грубо перебивает Влад, появившийся неожиданно подле нас.
— Ничего себе у тебя рожу перекосило, — выдаёт грубо, смотря в опухшее лицо подруги.
Я вижу, как начинают подрагивать губы девушки. Чёрт. Что за идиот?
— Это всё, что ты хотел спросить? — грубо перебиваю его.
— Я принёс попить, — протягивает бутылку воды.
— Не хочу. Спасибо.
— Наверх со мной не пойдёшь? — вздёргивает бровь.
— Иди ты лесом, Влад! Оставь Яну в покое! Дурак пустоголовый.
— Что, силиконовая долина, больше я тебе не нравлюсь? — криво усмехается парень.
Я смотрю в его глаза и понимаю, что он нетрезв.
Я склоняюсь над подругой, провожу пальцами по её щеке и шепчу на ухо:
— Не обращай на него внимания, хорошо? Он идиот. Он нетрезв сейчас. И я не хочу, чтобы ты вновь получила по лицу.
Галя едва заметно кивает.
Влад ещё что-то говорит, но, не дождавшись реакции с нашей стороны, уходит, кинув что-то оскорбительное. Я поджимаю губы.
— Галь, поехали в больницу. Мне кажется, что у тебя сотрясение.
— Не хочу. Домой хочу.
— Сейчас. Кого-то дождёмся. Я Сашу найду, попрошу отвезти.
— Сашу? — тихонько хмыкает подруга, открывая глаза и смотря на меня серьёзно. — Неужели этот молчун осмелился к тебе подойти?
