– Я сам бывший полицейский. – Он поднял голову. – И знаю, кто здесь сейчас босс и каким образом он оказался на троне. Догадываюсь, кто хочет меня убить. Но мне нужны доказательства.
Сашу все это не тронуло.
– Я не частный детектив, – сказала она, подумав. – Вам нужно обратиться к коллеге Рутковскому[13].
Это прозвучало довольно злобно. Заказчик скривился в усмешке.
– Дело в том, что Янек, мой партнер по бизнесу, пытается меня напугать, и я, собственно, знаю почему. Наркотики, напрасные надежды вернуться на эстраду. Все это бред. Он написал когда-то одну-единственную песню и больше ничего. Ему повезло. Каждый хотел бы иметь в своем репертуаре такой хит, как «Девушка с севера». О’кей, получилось. Мне тоже досталась доля. Погуляли мы в свое время, но сейчас настало время заниматься бизнесом. Это должно быть на первом месте. Вернуться после нескольких лет тишины, когда появилось столько всех этих «голосов», «минут славы» и «танцев со звездами», будет невозможно. Короче. Он связался с кем-то более крупным, а меня хочет выбить из седла, потому что… – Он замолчал. Схватил стаканчик, но тот был пуст.
– Потому что?
– Вариант первый: он боится Слона. Второй: сам Слон сделал заказ.
– Слон?
– Ежи Поплавский. Ювелир-пенсионер. Акционер финансово-консалтинговой компании SEIF. Они рулят на валютных торгах, а также контролируют несколько объектов в городе. Отель в Сопоте, сеть ресторанов. Частное телевидение, акции перегонного завода. Вы поищите, сами увидите. Вас, кажется, какое-то время не было в стране?
– Я знаю, кем был когда-то Слон. Каждый в отделе по борьбе с организованной преступностью как минимум слышал о нем. Здесь очень много бизнесменов, которые в свое время занимались контрабандой спирта. Хотя вряд ли они хотят вспоминать об этом, – сказала Саша.
Мужчина пару секунд присматривался к ней, потом спрятал костлявые руки под стол.
– На самом деле клуб «Игла» и сестринский клуб «Игольница» – бизнес Слона. Это он дал деньги на раскрутку, когда закрыли «Золотой улей». Ни я, ни Янек не можем вот так просто, без разрешения, взять и уйти. Разве что все произойдет естественным путем.
– Вы имеете в виду смерть?
Заказчик согласно кивнул.
– Но чего, собственно говоря, вы ждете от меня? Я не владею карате, не подбрасываю жучки и не смогу спасти того, кто получил черную метку.
– Я знаю, что меня подслушивают. И наверняка за мной следят. Потому обратился за помощью к землякам из полиции, и они посоветовали мне вас. Думаю, они знают о нашей встрече. Мне нужен профайл. Объективный профайл неизвестного преступника, а также информация, кто всем этим управляет. Жесткие конкретные данные. Это необходимо, чтобы начать действовать. Остальным займутся специалисты. Я не предлагаю вам мокрую работу. – Он хитро усмехнулся. Саша наморщила лоб и возвратила конверт.
– Похоже, это не ко мне. Я не вхожу через черный ход, не действую за рамками закона, не занимаюсь гаданием. Я беседую, анализирую, собираю данные и делаю выводы. Те же методы применяю, когда работаю на прокуратуру или суд. Это экспертиза. Потом делайте с ней что хотите. Можете даже передать в следственные органы, где она станет оперативным доказательством. Для того чтобы грамотно провести экспертизу, мне нужны не документы и бабки. Прежде всего, необходимы помощники. Как вы себе это представляете?
– Есть одна девушка. – Он указал на конверт. – Люция Ланге. Все сведения о ней есть в документации. Барменша. Это мой человек. Знает больше, чем Иза Козак, менеджер, человек Янека. Конечно же про Слона никто не проронит ни единого слова, но все всё знают. Побеседуйте с ними, разговорите незаметно. Они будут в вашем распоряжении, я предупрежу. Так, как вы это делаете, расследуя последний период жизни жертвы. Как это называется… Виктимология? Еще кое-что помню. – Он растянул губы в принужденной улыбке.
