– По крайней мере, – продолжила Ребекка, – я могу сузить список, выяснив годы жизни и связь с семьей Приоло. Я так основательно изучила вашу семью, что, вероятно, уже располагаю нужной информацией. – Она улыбнулась Джеку. Меня же так и подмывало сказать ей, чтобы она прекратила это делать. – Я поделюсь всем, что найду, с Джеком, чтобы он мог использовать это в своей следующей книге. Никогда не знаешь, – она многозначительно посмотрела на меня, – о чем он решит написать дальше. И если эта загадка окажется интригующей, думаю, из нее выйдет отличное продолжение истории Вандерхорста, над которой он сейчас работает.
– Неужели? – спросила я. Настала моя очередь скептически поднять бровь. – Вы двое уже говорили об этом?
– Не совсем, – сказал Джек.
– Да, – одновременно с ним сказала Ребекка.
Джек встал и начал наливать в наши кружки кофе. Я обратила внимание, что он добавил в кружку Ребекки сахар и сливки, даже не спросив ее. – Я лишь хотел сказать, что Ребекка упомянула об этом, и я непременно это учту. – Он принес три кружки к столу и поставил их перед нами. – Но я никогда бы не написал ни единого слова без твоего разрешения.
Я промолчала и даже подула на мой горячий кофе, чтобы нарочно протянуть время. Если честно, я была не в восторге от идеи работать с чужим человеком. С другой стороны, ее участие могло бы существенно ускорить процесс. А значит, моя мать могла бы быстрее переехать в свой дом, без моего длительного присутствия в ее жизни, и мне не нужно было бы входить в мой дом с дрожью в коленях, не зная, что меня ждет, да и Джек пробыл бы дольше рядом со мной. Не скажу, чтобы он интересовал меня как мужчина. Просто он знал толк в расстановке мебели и мог прямо повесить картину.
Сделав глоток, я позволила вкусовым рецепторам получить удовольствие.
– В принципе, можно попробовать, – сказала я. – Посмотрим, что из этого выйдет. – Я сделала еще один глоток. – Но последнее…
Ребекка пристально наблюдала за мной.
– Если вам понадобится упомянуть о прошлой склонности моей матери гадать на вечеринках, назовите это интуицией. Мол, моя мать наделена неким «внутренним чутьем».
– Хорошо. Я могу это сделать, – сказала она после короткой паузы и, допив свой кофе, подождала, пока Джек выдвинет ее стул. Словно ребенка, прижимая к себе Генерала Ли, она встала и осторожно поставила его на пол. Вместо того чтобы подбежать ко мне, пес сел у ее ног. Мне показалось, что я прочла в собачьих глазах вызов. Я тоже встала – без посторонней помощи – и выразительно посмотрела на Джека. Но тот, похоже, был занят исключительно Ребеккой.
– Мне пора. Спасибо за кофе, – сказала она мне и повернулась к Джеку: – И спасибо за прошлый вечер. Я отлично провела время. Я позвоню тебе позже. – Она поцеловала его в щеку. Мне показалось, что поцелуй этот длился чуть дольше, чем нужно. Себя же я поймала за пристальным разглядыванием столешницы.
После того как Джек помог ей надеть пальто, она на миг остановилась в задумчивости.
– Вы уже были на чердаке в доме вашей матери?
Я отрицательно покачала головой:
– Это еще не ее дом. Мы пока только готовим документы. А в чем дело?
– Думаю, вам это не помешает. Предполагаю, что там полно старых вещей семьи Приоло, и наверняка найдется нечто, что вы должны увидеть. Например, портрет.
– И вам это известно… но откуда?
Джек оперся о стол:
– Ей снятся сны. Иногда полная бессмыслица, но иногда нет.
