Вскоре осталась только одна буханка хлеба. Мужчина потянулся за ним, но я отдернула руку. Она принадлежала мне, и я не собиралась отдавать ее без боя. Мужчина свирепо посмотрел на меня, и я подумала, что он может ударить меня, но один из его товарищей бросил в него кусок хлеба. Она отскочила от его носа и упала в миску. Он схватил хлеб, одарил меня щербатым ртом и принялся за тушеное мясо.
Солдаты, сидевшие за столами, шумно впитывали в себя сок тушенки и жадно поглощали его, как стая диких зверей.
Я поспешила к огню и положила свой сверток рядом с очагом.
"Вот," сказала Изабель, сунув мне в руки тяжелый деревянный сосуд. "Наполни любую пустую чашу этим Конту лука, если тебе не скажут иначе. Затем проделай то же самое с тушеным мясом из кастрюли над огнем.”
"Да, я так и сделаю.”
Восхитительный аромат еды напомнил мне, что я голодна, но я подожду, пока солдаты насытятся. Когда я двинулась вдоль первого стола, наполняя любую протянутую мне чашу, Изабель взяла Джабнета за руку и отвела в сторону. Она произнесла несколько сильных слов и погрозила ему пальцем, но я не расслышала, что она сказала.
За третьим столом мужчина был полностью предоставлен самому себе. Напротив него столпились пятеро мужчин и жадно поглощали еду, иногда откусывая кусочки от соседской миски. Этот человек сидел тихо, его глаза следили за каждым движением вокруг него. Мне нравились его черты: широко посаженные глаза, сильная линия подбородка, квадратный подбородок, длинные густые темные волосы. Большинство других солдат были старше его. Однако мне показалось, что он вел себя более зрелым образом, чем любой из них.
Я поднесла деревянную ложку к его пустой миске, чтобы наполнить ее дымящимся твердым мясом и бараниной, но он отмахнулся от моей руки.
"Хватит," сказал он. “Но я выпью еще полбутылки твоего вина." Он протянул мне пустую миску и впервые взглянул на меня. "Пожалуйста," добавил он.
Я не знала, была ли это его вежливость, аккуратный и чистый внешний вид или глаза. В них было выражение, которое я могла бы описать только как спокойную силу, но мое молодое сердце проделало какой-то новый трюк в моей груди. Его запах напомнил мне запах новой кожи и напряженного труда. Для человека помельче это было бы неприятно.
Я моргнула, когда волосатый кулак ударил по соседнему столу, где незваный гость кричал, требуя еды.
Человеку, сидевшему рядом со мной, хватило одного взгляда, чтобы заставить замолчать другого. За исключением Тендао и Бостара, все мужчины в лагере казались уродливыми, шумными и несносными. Этот человек не был ни тем, ни другим. Он был молод, его борода только начинала пробиваться. Его глаза были темно-карими, а манера держаться-сильной, но не властной. Его кожа была темнее моей на несколько оттенков загара. Этот цвет напомнил мне перо из ястребиного крыла.
"Да," наконец сказала я и поставила свою миску на стол. Я взяла у него из рук чашу для питья. “Я принесу вам вина.”
Я поспешила туда, где Джабнет наливал вино за последним столиком. Выхватив у него кувшин с вином, я наполнила чашу наполовину и сунула кувшин в руки Джабнет.
Вернувшись к столу мужчины, я поставила перед ним чашу для питья. “Хочешь еще тушеного мяса? У нас есть немного на огне.”
Он слегка покачал головой и взял чашу для питья, отпуская меня небрежным движением руки. Все произошло так гладко, что если бы он заговорил, то сказал бы: “Нет, спасибо. Можете идти и приступать к своим обязанностям.”
