– Конечно, я хочу, чтобы вы относились ко мне как к равной. Но мне не нравится, что парни наотрез отказываются признавать, что я девушка. Сегодня Эрик объявил, что мне нужна пара на выпускной, и все засмеялись.
Наконец, в глазах Джейса мелькает понимание.
– Так в этом все дело? В выпускном?
– Не в самом выпускном, а в том, что все решили, будто я не хочу на него идти. Они посмеялись надо мной. Они не поверили, что я могу надеть платье. Их пугает сама мысль о том, чтобы пригласить меня на танцы, потому что никто не видит во мне девушку. Даже мои друзья. Эрик, Диего и Кевин решили отпраздновать выпускной по-своему и даже не предложили мне присоединиться. Мои лучшие друзья. Они ничего мне не сказали, ведь, по их мнению, я все равно откажусь.
Несколько секунд Джейс обдумывает все, что я только что вывалила на его голову, и наконец спрашивает:
– Так, значит… ты бросаешь бейсбол, чтобы люди увидели в тебе девушку?
Из его уст это звучит ужасно нелепо.
– Нет. – Я вздыхаю, потому что он так и не понял, о чем я говорю. – Я просто хочу быть нормальной. Хочу чувствовать себя комфортно.
Джейс недоуменно хмурится.
– Кто бы мог подумать. Ты всегда выглядишь такой уверенной и делаешь то, что хочешь, не оглядываясь на чужое мнение.
Запрокинув голову, я громко выдыхаю. Как же мне это объяснить?
– Я нравлюсь себе такой, какая я есть, но в то же время чувствую себя неуверенной, и меня пугают мысли о будущем. Что со мной будет после окончания школы? У меня всего трое друзей. Эрик будет играть в Высшей лиге, Кев уйдет в армию, а Диего уедет учиться в другой штат. Чем бы я ни занялась – я буду одинока. И у меня больше не будет команды, которая могла бы меня поддержать. Я понятия не имею, как быть девушкой или как с ними общаться. Моя мать умерла, когда мне было шесть лет, и с тех пор у меня не было ни одной подруги. Я не знаю, каково жить с соседкой по комнате. Я не знаю, как встречаться с парнями. Сомневаюсь, что я смогу хоть кому-нибудь понравиться, если буду вести себя так же, как в присутствии Эрика, Диего и Кевина. Я наверняка спугну любого парня, которому хватит глупости позвать меня на свидание.
На лице Джейса снова появляется эта кривая, почти нахальная улыбка.
– Ты переживаешь насчет отношений с парнями?
Я краснею. Не могу поверить, что я только что в этом призналась. И все же меня продолжает нести вперед.
– Я переживаю, потому что не умею быть нормальной. Я не знаю, о чем говорить с людьми, кроме как о бейсболе. У меня осталось всего несколько недель до окончания школы: после этого я окажусь в полном одиночестве, без малейшего понятия, что делать дальше. Если я потрачу эти недели на подготовку к финалу штата и останусь той странной девчонкой, которая думает, будто ее примут в университетскую лигу, – я останусь ни с чем. У меня больше не будет бейсбола, не будет команды. Никого. У меня нет выбора. Я ухожу, потому что больше не хочу быть Гастингс. Мне нужно научиться быть Шарлоттой.
Прищурившись, Джейс прикусывает нижнюю губу. Затем он поворачивается ко мне и снова кладет руку на спинку моего сиденья.
– А почему ты не можешь быть и Гастингс, и Шарлоттой? Чтобы чувствовать себя девушкой, тебе вовсе не обязательно бросать бейсбол, дружить с девочками или ходить на свидания. Чарли, я же тебя знаю. Ты возненавидишь себя, если уйдешь сейчас. Ты будешь жалеть об этом до конца своих дней.
