Будь это кто-то другой, он тут же отстранился бы, поняв, что перед ним шахзаде. Или из-за проклятия. Но Рамин помедлил, прежде чем отвести меч от ее горла, будто бы борясь с собой. Он вложил его в ножны и упер руки в бока.
– Я не ожидал встретить тебя здесь, Сорэйя.
Он сделал шаг ей навстречу, заставляя ее отступить.
– Я… я просто хотела… увидеть…
Она продолжала лепетать, так что Рамин снова приблизился к ней и наклонился, чтобы лучше слышать. Она отпрянула, но он не давал ей отойти более чем на шаг.
– Ты слишком близко, – прохрипела она едва слышно.
Рамин насмешливо усмехнулся.
– Я не боюсь тебя, Сорэйя.
Она сжала кулаки. «А следовало бы!» – подумала она. Но Рамин прекрасно знал, что она из кожи вон вылезет, лишь бы не навредить ему. Должно быть, сыну спахбеда немало досаждало, что робкая девчонка – ровесница его младшей сестры – куда опаснее и страшнее его самого. Поэтому он всегда искал конфронтации с ней, будто бы без конца бросая вызов. Рамин постоянно слишком близко подходил к ней, размахивал руками, оскорблял и проявлял снисхождение. А Сорэйя в такие моменты всегда прятала руки подальше, притупляя взгляд и стараясь игнорировать его. Вела себя так, будто была цветком, пытающимся скрутиться обратно в почку.
– А ну-ка расскажи мне, что это ты забыла в подземелье в столь поздний час? Неужели провела в компании крыс за стенами столько времени, что растеряла весь сон?
– Мы оба знаем тайну этого подземелья, и мне нет необходимости объяснять тебе, зачем я здесь, – выпалила она в приступе раздражения.
Рамин нахмурился.
– Так тебе известно. Кто тебе рассказал? Соруш?
Он задумался. Несмотря на царившую вокруг полутьму, Сорэйя увидела, как он ощетинился.
– Ло-ле́. Это была она, не так ли? – грубо потребовал он. – Вечно ты за ней хвостом ходишь. Ну ничего, скоро это прекратится. Как только она выйдет за Соруша и станет шахбану, на тебя у нее времени не останется.
Рамин скрестил руки на груди и пристально взглянул на Сорэйю.
– Может, хоть тогда ты оставишь ее в покое. Если уж не ради ее репутации, то хотя бы ради репутации своей семьи. Я догадывался, что ты примешься совать ей палки в колеса. Потому-то и держал ее подальше от тебя.
Сорэйя почувствовала, как годы одиночества и разочарования сплелись в узел у нее в животе. Слова Рамина подействовали на нее не хуже удара под дых.
– Так это из-за тебя мы не виделись?
– Делов-то. Не пристало кому-то вроде Ло-ле́ скрываться. Всего-то и понадобилось, что отвлекать ее новыми друзьями из числа придворных, пока она и думать про тебя не забыла.
Сорэйя застыла на месте. Ей казалось, что кровь ее обратилась в жидкий огонь и стремительно течет по венам. Рамин всегда ее раздражал, но она находила в себе силы не обращать на него внимания и двигаться дальше. Но тот огонь, что пылал в ней теперь, никуда не денется. Он пожрет их обоих заживо.
«Тебе следовало бы бояться!» – подумала она вновь. Но теперь не риторически, сдаваясь перед ним. Подумала, осознавая правдивость этого утверждения. Подумала с угрозой. Раз он считал, что может делать ей больно, смеясь в лицо, раз он хотел испытать ее терпение, то ему придется иметь дело с последствиями. Она даже почувствовала некоторое облегчение от того, что все ее невзгоды можно было сосредоточить на чем-то конкретном. Вернее, на ком-то конкретном. Ком-то, к чьему лицу она могла прикоснуться.
– На самом деле, не важно, как именно ты узнала, – продолжил Рамин. – Я ни за что не пропущу тебя к диву, учитывая, что ты такое.
