Как идиотка.
Но его голос так близко, что режет каждый нерв.
– Можно открыть окно? – пересохшим ртом еле выговариваю я.
– Запах еще стоит? – невзначай спрашивает Юрий Константинович, нажимая волшебную кнопочку, благодаря которой мое стекло ползет вниз.
Я не отвечаю, но нос практически высовываю наружу. Дело не в том запахе. Его уже давно нет. А вот запаха сигарет, которые босс вроде как бросил, слишком много. Это вызывает странную дрожь. Никогда не любила этот запах, а сейчас… Тоже не люблю. Но не люблю совсем по-другому. До спазма внизу живота.
– Наверное привык, – все же комментирует шеф.
Господи, дай мне выдержки пережить этот вечер.
Мы едем очень долго. Застреваем в пробке на проспекте, а потом со скоростью улитки ползем в потоке на кольцевой. Я пересчитываю все билборды по пути, а потом сама с собой играю в игру, сколько желтых машин проедет мимо. Все, лишь бы был повод не думать о смущающей близости мужчины, доведшего меня до оргазма прямо на рабочем столе.
Ресторан, в котором назначена встреча, оказывается за городом. К тому же частью целого комплекса.
Что мы тут делаем, боже?
Я выбираюсь из машины, едва Юрий Константинович притормаживает. Просто больше не в силах сидеть с ним в такой близости. И дышать его запахом. Стою возле пассажирской двери, разглядывая верхушки деревьев, окружающих комплекс, в который мы приехали, пока Тарелкин закрывает окна, глушит двигатель и выбирается вслед за мной.
– Материалы взяла? – на ходу интересуется шеф.
Я молча приподнимаю папку в руках. Мог бы и не спрашивать. Когда я его подводила?
Мы идем в сторону входа, сохраняя до сюра нелепую дистанцию. Между нашими плечами легко может влезть два тощих человека, а я по траектории скорее нацелилась на окно, чем дверь. Тело отказывается сокращать расстояние, словно боясь, что мы снова притянемся друг к другу и уже не разлепимся. Новая идиотская фобия.
– Добрый день, – нас встречает хостес: очередная девица совершенной красоты. Блондинка. Все, как шеф любит. – Вы бронировали?
– Да, стол на Тарелкина, – беру инициативу, шагая вперед. – Бронь была на 19:00, мы немного опоздали.
Девушка проверяет информацию на планшете, кивает и обращается ко мне:
– Вас уже ожидают, проходите.
Она проводит нас вглубь зала, а затем вереницей столов мы пробираемся к столику у окна. За ним, действительно, уже сидят двое представительных мужчин. Я уже привыкла оказываться в обществе пиджаков и не чувствую того смущения, что раньше.
Прежде всего я помощница генерального. У меня тоже есть голос.
– Добрый день, прошу прощение за опоздание, собрали все пробки понедельника, – выступает вперед Тарелкин.
Протягивает руку для обмена приветственными чисто мужскими рукопожатиями, а затем поворачивается ко мне.
– Софья, моя помощница, – горячая ладонь оказывается на моей спине, вопреки моей воли.
Прожигает сквозь тонкую ткань блузки, подталкивает немного вперед. Ноги становятся ватными, а в груди тяжелеет. Это паническая атака?
– Здравствуйте, – говорю твердо, взяв под контроль немеющий язык.
И тут же опускаюсь на стул, заботливо отодвинутый одним из наших сегодняшних гостей.
– Благодарю, – улыбаюсь приятному молодому человеку.
В кои-то веке напротив не два пузатых дядьки. Молодые и приятные люди без масляных взглядов и пошлых шуточек.
Но приятность встречи затмевает тот факт, что начальник – великий и ужасный – снова занимает место рядом со мной.
