– Да не знаю, – пожала плечами она. – Много всего.
– Расскажи, – потребовал я.
– Люблю рисовать, – призналась Маша. – Живопись – моя страсть.
– Ничего себе, так ты художница? – удивился я.
– Скорее любитель.
– Покажи свои работы?
– Ой, нет, – заулыбалась Маша, на этот раз уже открыто и искренне.
И я снова залюбовался ей.
– Почему нет? Мне очень хочется посмотреть.
– Я не показываю никому из знакомых свои работы.
– Да ладно. – Я снова отхлебнул из кружки. – Прямо никому-никому? А родным?
– Только Вере.
– У меня два вопроса. Почему ты скрываешь свой талант от мира? И чем Вера заслужила такую привилегию?
Маша мягко рассмеялась. И чем свободнее и раскованнее она становилась рядом со мной, тем выше поднималось моё настроение.
– Ну во-первых, с чего ты взял, что я талантлива, если пока ничего не видел? – весело поинтересовалась она, поставив на стол свою кружку и заправив за уши выбившиеся из пучка мелкие прядки волос. – Может, я бездарность? А во-вторых, Вера хвалит меня, даже когда я показываю самые неудачные свои работы, поэтому с ней делиться не страшно. Ну а в-третьих, кто сказал, что я скрываю их от мира? Я, вообще-то, продаю их через интернет, только анонимно.
– Вот как, значит? – с улыбкой уточнил я. – Я понял. Значит, ты боишься критики, трусишка.
– На самом деле просто не хочу, чтобы все узнали, какая я озабоченная, – снова рассмеялась Маша, а её щёки мило порозовели.
– Заинтриговала, ты пишешь откровенные картины?
– Обнажённых людей. Любовные сцены. Не только это, конечно... Но больше всего мне нравится эстетика человеческого тела. Многие люди сами не подозревают, какие они красивые.
– Обалдеть. Я знаком с настоящей художницей. Скажи хотя бы, как ты подписываешь свои картины? Вдруг потом станешь всемирно известной, я хочу хвастаться друзьям, что знаю тебя.
– Ну скажешь тоже, всемирно известной. Знаешь, сколько таких, как я?
– Почему-то мне кажется, твои работы должны быть особенными. Наверное, потому что ты сама особенная. Но я должен посмотреть. Покажи, а?
Маша отрицательно покачала головой и залилась румянцем ещё сильнее. Но продолжала очаровательно улыбаться. Я не мог оторвать от неё взгляд, наслаждаясь этим прелестным зрелищем.
– Ну хотя бы одну, которая тебе самой очень нравится? – не сдавался я.
– Нет, нет, нет, даже не проси, – забавно наморщила нос Маша.
Я повторил её мимику, передразнив, и она снова звонко расхохоталась.
– Ладно, не хочешь показывать, не надо. Я всё равно рано или поздно узнаю.
– Вот только не надо угрожать, – продолжала веселиться Маша.
– Ну расскажи хотя бы, как твои картины продаются? Ты на заказ рисуешь?
– Нет, я свободный художник, творю по вдохновению, – с гордостью призналась она. – Готовые выкладываю на свою страничку, и обычно через день-два находится покупатель. У меня уже много подписчиков.
– Ого, так ты ещё и отлично на этом зарабатываешь?
Маша посмотрела на меня, как на наивное дитя.
– Нет, ты что, я же просто любитель без имени. Так, на холсты да на краски.
– А помимо рисования чем-нибудь ещё занимаешься?
– Работаю.
– Где? Или это ты тоже от всех скрываешь, девушка-загадка?
– Нет, это не скрываю. Работа у меня самая обычная и скучная. Оператор на почте.
– Ничего себе, ты полна сюрпризов. Так вот из-за кого теряются наши посылки?
Маша картинно закатила глаза.
– В нашем отделении ничего не теряется, – важно заявила она.
– А в каком отделении ты работаешь? Я теперь буду отправлять почту исключительно через ваше.
