Я уже знаю, что она не обозналась. Просто пока ищу оправдания, почему так получилось. Может, на день прилетел. А блондинка… Ну, мало ли, кто там с ним сфотографировался…
Я запираюсь в кабинке туалета и сажусь на крышку унитаза.
Вечер уже испорчен и я, как заядлый мазохист, лезу в его соцсети. У Вадима на странице ничего. У Инны тоже. Не верю. Они бы так не поступили. Всему есть объяснение. Вытираю ладошкой слезы в уголках глаз. Всему, мать вашу, должно быть объяснение. Это совпадение. Черт.
Я шарю по страницам друзей Вадима. У него их до хрена, и я захожу на каждую. С кем-то он должен был пересечься. Не знаю, сколько тут сижу, пока не натыкаюсь на Виталика. Он тоже на Бали. У него в профиле фоток нет, и я лезу на страницу его девушки. И на одной из сторис они мелькают.
Зажимаю пальцем этот момент. Рядом друг с другом. Максимально близко. Сидят и о чем-то говорят, не видят, что их снимают. Делаю скриншот.
На память.
Это как вообще?
Замахиваюсь и от отчаяния кидаю к чертям телефон на пол. Боль от предательства разъедает в груди. За что так со мной? Суки!
Если всё, то зачем так подло?
Сжимаю зубы и тихо вою, чтобы заглушить плач. А я тут… для нее стараюсь, перед Амосовым прикрываю, папе вру… Беременна она… Как же.
Ради денег все, что ли?
Отщелкиваю заколки и стягиваю парик. Конец комедии, Евгения Олеговна. А говна в меня влили столько, что Шекспир бы сонет написал.
Что делать, теперь не знаю… Поубивать их или отомстить?
Вытираю слезы туалетной бумагой и выхожу из кабинки. Иду за наш столик, тут только Света, подружка Оли.
– Ой, Ин… – смотрит на меня, на парик в руке.
– Я не Инна, а Женя, – вытягиваю из волос шпильки и распускаю волосы. – Где все?
– Оля пошла проветриться, Леська с ней, я тут вещи сторожу.
– Я домой, Свет, предупреди девчонок, – сжимаю зубы, чтобы не расплакаться.
– Так, стой, че случилось? К тебе приставал кто-то в туалете?
– Нет, – машу головой.
– Давай рассказывай, А то одна в таком состоянии, куда ты…?
Я выпиваю залпом свой коктейль и жмурюсь. Горло печет, забыть это все хочется, а не рассказывать. Но у моего языка своя жизнь.
– Я только что узнала, что мне изменил парень, с моей подругой. Ничего удивительного, все как у многих.
– Вот курва.
– А я ее подменяла в больнице. Она попросилась с парнем съездить к родителям, познакомиться, но началась ординатура. Я ее как раз там и прикрывала. Они мной, как тряпкой воспользовались. Мерзкое такое ощущение от самой себя.
– А не пошли ли они на хуй, Женька? Еще убиваться по ним будешь?! Давай-ка выпьем лучше.
Наливает себе в стопарик, мне в бокал виски. Какая уже разница, из чего пить.
– За то, что ты избавилась от этого мудака! – громко произносит тост. – Я бы его еще и кастрировала.
Я усмехаюсь, представляю это.
– И имя Женя мне больше нравится.
– Почему он так поступил? Что не так со мной?
– Все с тобой так. В мире восемь миллиардов людей, найди попробуй свою половинку. Это не твой человек. А судя по тому, как ведет себя подружка, то они друг друга стоят.
– Девчонки, чего скучаем?
К нам подсаживаются два нерусских и перекрывают пути к отступлению.
– Тут занято и нам не нужна компания.
– Всем нужна компания, хорошие. Потанцуем?
– Мы не танцуем, – повышает голос Света.
– А с нами?
Навязчиво сидят, придвигаются.
Я ищу взглядом охрану или кого-то, кто бы помог, но все где-то в своих делах. Полупьяные уже.
