– О, боже. Все. Не надо больше никаких проблем. Тебе нельзя волноваться.
– Как тут успокоишься… Игнатова помнишь из моей группы?
– С челкой такой? Темненький?
–Да. Его в Ромашку распределили в кардиохирургию.
– Повезло.
Ромашка это центр имени Романова, где мой любимый папулечка - главврач.
– Мне на распределении пары баллов не хватило, чтобы попасть туда. А сегодня мне звонят и говорят, что Игнатову папа нашел место в другой больнице, тут освободилось и я следующая на очереди.
– Да?! Так это круто!
– Это круто было неделю назад. А сейчас я беременна, не знаю, оставлять ли ребенка, а ты советуешь ехать с парнем, знакомиться с родителями. Бля, вот че делать с этим всем?
– Во-первых, не ругайся, малышу это вредно. Во вторых, надо подумать.
С Инной мы вместе с первого курса. Сдружились сразу, несмотря на разницу в статусах. Мой папа – главврач, брат руководит фармацевтическим заводом, недостатка в чем-то я, в принципе, никогда не испытывала. У Инны мать-учитель, а папа - слесарь. И при этом она сама поступила на бюджет в мед.
– Вот мне что теперь делать? Отказаться от личной жизни и ребенка или от карьеры врача? Жень, - мажет по глазам тушь, я запуталась. А если я такого парня больше не встречу? А если такую работу не найду?
– Слушай, если парень тебя и правда любит, то поймет, почему ты с ним не летишь, – она отпивает воду. Я мохито.
– Любит… Может, и любит, может, говорит просто. Но такого мужика одного оставлять нельзя, ему же там быстро компания найдется.
– Слушай, что он за мужик, если оставшись один уже думает о других.
Оборачиваюсь на Артема. Может, этого тоже девушка беременная ждет, а он тут ищет с кем по городу покататься, а потом трахнуть в мотеле и вернуться в семейное гнездо. Мерзавец.
– Оставлять нельзя, ты права.
– … И бедность эта достала уже, – отпивает воду, поглядывая на мой коктейль на дне. Хочется, понимаю, но нельзя. – Папа ногу повредил, сейчас на больничном, платят там копье, так мама ему за каким-то специальным костылем аж в Подмосковье ездила, понимаешь? День потратила, потому что новый в десять раз дороже бэушного. А тут возможность в люди выбиться и за парня достойного замуж выйти.
– Ин, надо было меня попросить.
– Жень, да не в этом дело. Я и так тебя постоянно прошу о чем-то.
– Да ладно тебе. Подруги же. Ты тоже меня выручаешь.
– В чем?... – Не помню, но в чем-то выручала. – Ты поможешь, я знаю. Но я не могу постоянно тебя просить, двадцать четыре на семь.
– Ладно. Когда ординатура начинается?
– Через пару дней.
– И улетать надо?
– Да.
– Что можем сделать? – Барабаню пальцами по столешнице, – давай я с папой поговорю, отсрочку выпишет тебе или больничный на пару недель, пока решишь свои дела.
– Будет как с Игнатовым, вычеркнут и все.
– Да нет. Тут же уважительная причина.
– Ага, я к врачу за справкой пойду, они сразу по анализам и увидят, что беременна. Тоже придумают, почему отказать с ординатурой.
– Гуль, – называет прозвищем, от Гуляева. – А ты бы что выбрала?
– Я бы выбрала карьеру.
– И избавилась от ребенка?
– Нет. Совмещала бы как-то. Няню наняла.
– Ну да… Ты бы смогла, как вариант. Гуль, а у тебя когда начинается ординатура?
– Через месяц. Мой руководитель, наоборот, укатил в отпуск.
– Вот бы мой куда свалил… время выиграть. Целый месяц… Гуль, а если…? Да нет, бред это… – отмахивается.
– Что бред? Говори, раз начала!
– Я подумала.... А если ты меня подменишь в кардиологии на пару недель? Ничего же случится?
