– Ты, Ваня, на попутках добирайся, – посоветовал лесник.
– Тьфу на тебя! Какие ещё попутки? К тебе же никто не ездит. Разве что на медведе добраться.
– Ну уж, сразу на медведе. Лошадку возьми.
– Михалыч, я ж на лошадях с детства не ездил, – жалобно протянул участковый. – Может, лучше ты парня сам в Верхнеустюжинский привезёшь?
– Да я и привёз бы, – вздохнул лесник, – только он совсем плох. Боюсь его с места срывать – можно и не довезти. Он же с лошади непременно свалится.
– По хорошему, вертушку бы заказать…
– С ума сошёл? – удивился лесник. – За чей счёт? Наши бухгалтеры из управления заповедником удавятся за рваный рубль, не говоря уже о том, чтобы выложить пару десятков тысяч за доставку какого-то неизвестного бродяги в посёлок. Вот, разве что, полиция полёт оплатит…
– Ага, – послышался безрадостный голос участкового, – оплатит. Жди.
– Да я так… мысли вслух, – проворчал лесник. – Ладно, Иван, как появится возможность – приезжай посмотреть на моего подопечного.
– Михалыч, а он точно не опасен? Ты всё-таки поаккуратнее с ним.
– Разве что для самого себя опасен – вчера, пока меня дома не было, встал. Прихожу, а парень сидит около клети с рысью и пальцы сквозь решётку суёт. Почему ему рысь пальцы не оттяпала, до сих пор не пойму – зверюга-то бешеная, хоть и подраненная. А так, парень только лежит да целыми днями бормочет что-то непонятное.
– Ясно. Ладно, Михалыч, как нашего "козлика" починят, я первым делом к тебе. Конец связи.
– Конец связи.
Галан отключил питание радиопередатчика и накрыл металлический корпус ажурной вязаной салфеткой – покойная жена была великая мастерица в части вязания и вышивания. Лесник прошёл в дальнюю комнату, где он поселил "найдёныша". Парень лежал на кровати, бормоча что-то непонятное, и периодически подёргивался, словно его било током. Михалыч покачал головой – того и гляди его случайный постоялец перейдёт в лучший из миров. Хотя, парень он молодой, организм у него крепкий, может, и выкарабкается. Всё-таки уже пять дней в таком состоянии – улучшений нет, но и хуже не становится.
Пять дней назад Фёдор Михайлович во время очередного объезда наткнулся на парня. Причём, наткнулся в буквальном смысле этого слова – конь лесника едва не наступил на человека, выползшего из раскидистых кустов. Что удивительно, Серый – пёс лесника, почему-то не учуял человека. А когда тот выполз, Серый шарахнулся прочь от незнакомца, словно встретил на узкой тропинке хозяина тайги – тигра.
Леснику и раньше приходилось встречать на заповедных землях незнакомцев: то группу студентов-охотоведов, приехавших на практику и заблудившихся на просторах огромного Верхнеустюжинского заповедника, то туристов, тайком проникших в запретную для посещений местность. Много раз встречал Михалыч браконьеров, которые с постоянством, достойным лучшего применения, лезли в заповедную зону за пантами, выслеживал их и по-свойски с ними разбирался, не утруждая участкового ехать за тридцать километров в таёжную глушь из посёлка. Теперь в сарае у Михалыча хранился целый арсенал ружей, капканов, камуфляжной формы всех размеров и несколько десятков пар сапог – нарушители уходили из заповедника безоружными, раздетыми и босыми.
Пару раз наталкивался лесник и на "высоких гостей" из губернаторской администрации, которым директор заповедника устраивал неофициальные и эксклюзивные охотничьи туры – этих Михалыч гнал со своей территории, невзирая на чины и ранги, за что неизменно получал нагоняй от начальства. Но жить на дальней окраине заповедника никто, кроме Галана, не хотел, а потому директор каждый раз ограничивался словесным нагоняем да урезанием квартальной премии.
