– Не надо, – тихо произнёс Андрей.
– О чем ты? – дрожащим голосом произношу я, сжимая хрупкое тело в руках.
– Нельзя его так оставлять его.
Андрей оставался всё таким же непроницаемым. Спокойно достав кристалл, он коснулся им тела мальчика. Его тело растворилось в моих руках. Размазавшаяся на ладонях кровь вдруг исчезла, словно ничего и не было.
– Что… ты сделал? – уставившись на него безумным взглядом, поднимаюсь с земли, чувствуя, как ноги снова подкашиваются.
– Стер следы нашего мира.
– Я не… не понимаю. Что это значит? – голос предательски дрожал.
Андрей смирил меня серьёзным взглядом, слегка склонившись к моему лицу, устремив свои бесчувственные глаза на меня.
– Это значит, что его здесь не тварь из нашего мира убила.
Его слова, словно пуля, врезаются мне в грудь. Но, как же его семья? Как же не было, если последний свой крик он издал здесь в глуши, где не было никого кроме нас троих.
– Как такое возможно? – не унималась я.
Он замотал головой, когда на его лицо скользнула капля горечи. Губы Андрея сузились в полоску.
– Я перенес его через завесу, а после к интрои́ктуму, находящемуся в этом парке. Его наверняка найдут здесь через какое-то время.
Замирая от его слов, я с ужасом осознаю, что произошло. Неужели это они заметают следы? Но каким способом. Это бесчеловечно. И та девочка… вот куда делось её тело?
– Значит, вы просто стираете следы? А вам не приходит в голову, что родители будут переживать? Какой смысл переносить тело с места на место?
– Мы переместили его, чтобы не было никаких подозрений. Перемещая его через завесу, мы убираем неестественные следы от тебра́румов, чтобы это выглядело, как нападение зверя.
– Вы заходите слишком далеко, – злостно говорю я.
Андрей опустил голову, убирая меч за пояс.
– Мы всего лишь защищаем это мир от правды, которая может убить его.
Начиная истерично задыхаться, я падаю на землю, обхватывая себя за плечи. Как они вообще могут такое совершать? Парень опускается рядом со мной, встряхивая за предплечья, заставляя посмотреть в его глаза.
– Наш мир жесток. Тебе придется привыкать к этому.
– Ты, что не понимаешь? Вы же сами все очерствели, каким бы жестоким не был ваш мир и твари, обитающие в нем, вы в сотню раз безжалостнее.
Разрыдавшись, приставляю ладони к лицу. Внезапно я почувствовала, как холодные ладони опустились мне на спину, Андрей крепко прижал меня к себе. Слёзы медленно стекали в ладони, пока парень успокаивающе гладил меня по голове. Мне казалось, что картина повторялась. Я снова не смогла спасти жизнь. Всё, что мне оставалось – падать и терпеть неудачи. Отчаяние обволокло моё тело, сдавливая в своих тисках.
– Однажды ты поймешь, – осторожно произнёс орденовец.
Отодвигая ладони, поднимаю глаза к нему, видя в них боль, которую, как казалось он сам не признавал.
– Как ты узнала про тебра́рума?
– Почувствовала и потом увидела, – тихим и дрожащим голосом отозвалась я.
Ещё несколько секунд наблюдая за мной, Андрей поднялся, увлекая за собой. На сердце было паршиво. Уверена, что такие ужасные зрелища мне предстоит увидеть далеко не последний раз. Но как к такому можно быть готовой?
– Отправляйся домой. Можешь пройти через завесу, так будет быстрее.
Как только он договорил, то сразу же растворился, сжимая зелёный кристалл в руке. До последнего наши взгляды переплетались. Он оставил меня один на один с моими мыслями. Тоже мне утешил.
