Закрыли и эту кладовую, и пошли в
ледник. По пути спросила у няни, почему свеклы так мало?
-Так, мисс Вайолетт, не хотят наши есть этот
красный картофель, говорят, живот бурлит и болит! Вот и мало совсем выращивают.
Ну, вы просто не умеете свеклу
готовить. Ледник порадовал взор и душу тремя свиными копчёными окороками,
свисающими на верёвках с крюков, вбитых в потолок. На длинных палках висели
кольца колбасы. В большом ларе, набитом льдом, прикрытом соломой и рогожей,
лежал утренний свежий окорок, кольца кровяной колбасы. Ветчина. На полках возле
ларя в чистом жбане была сметана, в корзине куски масла, завёрнутые в какие-то
зелёные листья, в чистом тазике - творог, явно свежий. Большой круг сыра. Ломти
свежего бекона тоже были в леднике.
Вышли из ледника, закрыли и вернулись на
кухню. Все ключи от продуктовых помещений были у Клери. В кухне нас встретила
надутая Мари. Она с вызовом заявила, что ей нужны продукты для обеда. Я кивнула
головой.
-Скажи, что хочешь приготовить,
Клери выдаст тебе нужное.
Вопросы у меня множились, ответа
не было. Но кое-какие подозрения и догадки у меня появились. Поэтому я
попросила няню сходить и позвать на кухню Гийома. Будем разбираться на месте
преступления, как говорится. Про себя же хмыкнула: "Тоже мне, Шерлок Холмс
и доктор Ватсон в лице верной Клери!".
Минут через десять вернулась
Клери, за ней нехотя шел весь какой-то помятый Гийом. На щеке красный рубец.
Спал, что ли? Это подтвердила и няня.
-Почивать на диване изволили, -
ехидно сообщила она. - Идти не желали.
Супруги стояли мрачные,
беседовать с нами на волнующие темы не желали. Поэтому я начала издалека, почти
нейтрально:
-Скажите, когда пришло известие о
моей то ли пропаже, то ли гибели?
Гийом и Мари переглянулись, они
не ожидали, что я задам безобидный вопрос.
-Так мисс Вайолетт, около месяца
уже. А дней за десять до этого и родителей ваших убили.
-Ну, с этим понятно. То есть вы
знали, что я пропала в неизвестности, maman и papa на кладбище. Тогда почему в
кладовой такие запасы продуктов? И не надо мне говорить, что это все осталось
от старых запасов. За это время многое бы все равно испортилось бы.
Мари, отводя глаза в сторону,
пробормотала:
- Так крестьяне привозили же...
вот.
-То есть, вы считали себя вправе
брать оброк с крестьян? И куда вы такое количество продуктов использовали?
Гийом решил тоже принять участие в этом шоу. С
вызовом сказал:
-Ну, мы же должны были как-то
жить!
-Почему за мой счёт?
-Но мы же домашние слуги! О нас
всегда хозяева заботились!
-Ага, и с того света они тоже
должны заботиться о бездельниках. Нет, ребята, халява закончилась! Нет больше
домашних слуг! И захребетников кормить не буду! Если уж я могу работать с такой
спиной, то вы и подавно!
Я, разозлившись, дернула платье, на пол
горохом посыпались пуговицы, и я повернулась спиной к сладкой парочке.
Сдавленно охнула Мари, стыдливо отвернулся Гийом. Но мне было все равно, не до
стыда и церемоний. По верхнему краю нижней сорочки четко были видны красные
рубцы, уходящие под сорочку. Это я знала, что уже не болит, но выглядели они
по-прежнему пугающе. Клери сдернула с плеч шаль, в которую куталась в леднике,
подскочила ко мне, укрыла мне плечи и спину, приговаривая что-то успокаивающее.
Кутаясь в шаль, я устало присела на стул и
продолжила:
-Отныне нет никакой ключницы и дворецкого. Они
мне не нужны. Все ключи теперь будут у Клери, она моя экономка и этого
достаточно. Хотите - работайте, где и как скажу. Не хотите - путь свободен. Так
вы не сказали, куда вы подевали такую прорву продуктов?
