Дикая кровь - страница 4

– Девочки, не надо, – Элли пыталась растащить сестёр, но её сил явно не хватало для этого.

Клара засучила ногами и больно ударила Лору под колено, она оступилась и рухнула вниз, едва успев выставить вперед руки. Ладони глубоко ушли в рыхлую землю, повредив еще с десяток корнеплодов.

– Пожалуйста, не надо, вы же грядку портите. Отец задаст нам трепку! – едва не плакала Элли.

Но сестры не слышали, они катались по земле сцепившись словно два жука оленя в смертельной схватке. Клара выкрикивала грязные ругательства, пытаясь придавить сестру собственным весом, но юркая Лорелей выскальзывала и лупила ту кулаками и пыталась расцарапать лицо. И если бы не выбежавшая из дома на крики мать, неизвестно чем бы кончилась эта драка. Она разняла девочек, облив их водой из бочки, отвесила обеим по крепкой затрещине и отправила Лору отмываться на ручей, а Клару на задний двор. А сама с тремя младшими сестрами занялась редисом, которому досталось больше всех.

Лорелей хотела бы надеяться, что мать не расскажет о драке отцу, когда тот вернется из лесу, но Агнет Хольцхауэр никогда ничего не скрывала от мужа и потому вместо ужина Лорелей отправилась в коровник, чистить навоз, а Клара на огород, в наказание за драку отец поручил ей в одиночку прополоть морковь и не возвращаться, пока не закончит.

Но все же Клара управилась быстрее, Лора вернулась в дом глубокой ночью и повалилась на постель, в надежде провалиться в крепкий сон, да не тут-то было. Из-за вони с которой приходилось сражаться несколько часов кряду у Лоры разболелась голова. Отец прекрасно знал особенности её нюха и обычно не отправлял на подобную работу, но сегодня она сильно разозлила Гаспара. Он никогда не любил старшую дочь, но до того, как она вернулась от виноделов, был с ней мягче. Лорелей знала: Гаспару пришлось вернуть часть выкупа отцу Кира, но не хотела верить, что все дело в деньгах. Таков был обычай, если брак продлился меньше года, то отец невесты обязан отослать половину выкупа семье жениха, и через пару недель после её возвращения бывший свёкор прислал гонца за причитающимся шестью золотыми.

Неужели родительская любовь дешевле золота? Лоре было больно об этом думать, но чем старше она становилась, тем больше убеждалась в том, что для её отца только деньги имеют ценность. И в эту ночь, когда тело ломило от усталости, а в голове словно поселился улей диких пчел, ей предстояло снова в этом убедиться.

Дом у дровосека Хольцхауэра был большой, богатый. Он в отличие от менее зажиточных соседей мог позволить себе с женой отдельную от дочерей спальню, но из-за жадности сделал стены внутри дома тонкими. Кровать Лоры стояла вплотную к стене, отделяющей комнату дочерей от родительской спальни, и сейчас оттуда доносился мерный скрип кровати и тяжёлое дыхание Гаспара. Для Лоры в этом не было ничего нового, несмотря на преклонный возраст – отцу было почти за пятьдесят, – Гаспар всё еще не утратил интерес к плотским утехам и, когда Лоре не спалось она часто слышала доносящиеся из-за стены звуки. Обычно это длилось недолго, вот и сейчас, мать вскрикнула, а потом все затихло. Лора тяжело вздохнула. Она снова вспомнила ночи, проведенные в доме Кира и сердце, сжалось от мучительной боли. Когда она выходила замуж за светловолосого юношу с россыпью веснушек по щекам, то представляла, как они проведут вместе всю жизнь, и родят много-много детей. Она так хотела быть женой и матерью, так гордилась, когда жрец застегнул на её шее обручальный кулон…