– Она считает, что они были на самом деле, дебилка, – вмешивается Холли.
– Очень смешно, – фыркает Энни.
– Ты что, не помнишь – эволюция, и все такое? – спрашиваю я.
– Так то обезьяны, глупая!
– А как же экскурсии в музей, все эти кости? – возражает Элайза. – Нет, ну ты вспомни.
– Так это воссозданные мифические существа, – с преувеличенным терпением втолковывает Энни. – А вы что думали, дурочки? Что «Парк юрского периода» был на самом деле? Очнитесь и посмотрите правде в глаза.
Она так возмущена, что все взрываются. Мы буквально заходимся от хохота. Даже Лу улыбается, хоть и еле-еле.
Энни продолжает негодовать:
– Ну что? Что тут смешного? Говорят, башню срывает только на четвертой неделе… ну чего вы? – И тут ее тоже разбирает смех. – Что такое? И у меня крыша поехала?
Каждый раз, когда мы умолкаем, смех снова прорывается наружу, и мы опять ржем.
Нет ничего лучше здорового смеха, когда надо на время отвлечься от догадок насчет Бена.
понедельник, 15 октября
Моя первая почта – письма от Дэна, Эстель и Джейни. Бесценно. Я пообещала Джейни, что сниму здесь фильм, который ее рассмешит. Рехнулась? Но я уже решила, о чем он будет, этот фильм. Выбрала тему. Убью одним выстрелом двух зайцев. Только снимать придется долго, так что надо начать пораньше.
Холли заметила на моих письмах французские марки, и в ней взыграло любопытство. Но я ей ничего не скажу, не дождется.
Судя по письму Дэна, у него все в порядке. Вдобавок Эстель не спускает с него глаз ради меня (и ради самой себя), и сообщает, что во французской семье, в которой живет Дэн, есть не только Анри, но и трое его младших братьев и сестер, так что Дэн попал в самую гущу семейных дел – как раз то, что надо. Мать Анри он поразил тем, что разбирается в еде и немного умеет готовить. А Анри устраивает себе пробежки, как Дэн. В общем, вздыхаю с облегчением и успокаиваюсь.
Он спрашивает, как обычно проходит здесь день, и я пишу в ответ.
Дорогой Дэн,
вот типичный день из жизни мятежных узников:
7:00 Пробуждение, стон, душ, одежда.
7:30 Завтрак.
8:30 Проверка корпуса. Унижения. Замечания, напоминания, предупреждения.
9:00 Первый урок. В напоминание о том, что это уникальный семестр школьной жизни (и о том, что учителей здесь не то чтобы очень много), предметы преподают в странном виде: например, как «Мифы, язык, перспективы» – это что-то вроде истории-драмы-английского. Это называется ИУМ – интегрированные учебные модули.
11:00 «Одиннадцатка» – то есть легкий второй завтрак: кексы, пирожки, фрукты. Без балды. (Название вымышленное – как и «семерка», а это уже форма наказания, лишняя работа, которую приходится делать – ну да, правильно, в семь утра).
11:15 Второй урок.
12:30 Обед.
13:45 Третий урок.
15:00 Четвертый урок.
16:15 Пробежки/работа.
18:00 Ужин.
19:00 Подготовка к урокам под надзором (домашка).
20:15 Обратно в корпус. «Блокировка» – это когда наши электронные карточки-пропуска благополучно вставлены в прорезь справа от входной двери. Перепалки, перекусы, музыка, пение, жалобы, остатки домашки, чтение.
21:30 Отбой, гасим свет. Все, больше никаких разговоров.
Наши выходные – по вторникам и средам – отведены для мероприятий на свежем воздухе: групповых турпоходов с ночевкой, одиночных пеших походов, длинных пробежек, работы пчелками – иначе говоря, снова каторжного труда, и времени (краткого) для занятий живописью и музыкой.
