- Нет! - отвечаю на его злобную усмешку. - Даже не собирался молить, разве это поможет? Вы не успокоитесь, пока не оставите меня калекой. Я хотел сказать…- говорю с придыханием прямо ему в лицо, заставляя молча и внимательно слушать. А парню очень интересно, что вместо просьб о пощаде жертва может сказать.
Не волнуйся, Сцилла умеет удивлять. Умирать, так с гордо поднятой головой.
- Так… я хочу, чтобы на моих похоронах был один лишь Ламия. Знаешь, светловолосого паренька, который сидит со мной за одной партой. Только он один приглашен. На моей могиле должны быть вонючие лилии, чтобы за километр отпугивали остальных зевак. А остальные студенты, хочу чтобы в этот день напились до состояния нестояния, плясали на барных стойках и много смеялись. Включать Рамштайн, Киша, можно еще Зверей. Слышали такую песню?
И я начинаю тихонько подпевать одну давнюю песню, которую долгое время не слышала. Голос вполне мелодичный, но слуха нет. Поэтому я подобно злобной ведьме, с огромным вдохновением просто грозно шепчу, а глупцы завороженно наблюдают, как открываю и закрываю рот:
Осторожно
Если можно
Станем ближе
Ниже - ниже
Вниз. Не важно.
Я отважный!
Для всех это набор слов, но парни, завороженные моим поведением, ждут, что еще псих-Сцилла сотворит.
- Не слышал такую песню? А такую? Тоже Звери.
Продолжаю шокировать присутствующих следующей песней, которую давно избегаю и предпочитаю переключать, когда нечаянно слышу по радио. Глядя на страшное лицо врага, в какой-то момент понимаю, что оно меркнет, а на его месте появляются очертания совершенно другого человека, который открывает рот и пылко подпевает мне слово в слово. Мы оба не отводим взглядов, боясь порвать неожиданную чудесную связь. Зовем через нее друг друга. Рвемся. Кричим, молимся, просим, тянемся.
Я кричу шепотом от всего истекающего кровью сердца, а он кричит в ответ. Пылко, надсадно, так что вены вздуваются на его шее и около висков.
Мир стирается в ничтожную пыль, и я слышу удивительные звуки, издаваемые послушной гитарой, надрывные удары пальцев по струнам и мужской голос, поющий всегда лишь для меня одной.
Вот и любовь - камни пустыни!
Вот и любовь - лапы пустые!
Вот и ура, вот и достали!
На бампера, в дальние дали.
Вот и момент: раз и забыли!
И хеппи-энд в следующем фильме.
Кажется, он с нашим участием!
Он с той другой половины, кажется, что пальцами можно прикоснуться к его лицу, но это сладкий мираж. Ведь ОН живет лишь в моей сумасшедшей голове!!!
Я вижу, как гуляем под дождем, носимся по парку, купаемся под проливным дождем. Редкие прохожие с зонтом в руках озабоченно смотрят на нас, а мы не обращаем ни на кого внимания, потому что слишком заняты друг другом. На полном ходу неожиданно врезаемся друг в друга и намертво приклеиваемся в страстном объятии. Как голодные набрасываемся с поцелуями, а дождь присоединяется к нам третьим, заливаясь в рот, когда мы пылко сплетаем языки.
Сердце бьет в грудь и желудок, а горло сводит болезненным спазмом. Мне настолько больно, что трудно дышать. С ресниц скатывается по одной жалкой слезинке, что с удивлением замечаю, стирая со щек неожиданную прозрачную жидкость. Какая удивительная реакция.
Собственный голос дрожит, когда спешу закончить указания для своих потенциальных убийц:
- На моих похоронах никаких соплей и слез! Полный отрыв башки!
Запрокидываю голову и надсадно смеюсь, скрывая, как на самом деле щиплет веки.
