А моя улыбка при узнавании гостей медленно разглаживается. Ломается. Уголки губ от разочарования "падают". Плечи понуро опускаются, а голова, как отрубленная, обречено свешивается, и теперь я просто смотрю на деревянный пол. Себе под ноги.
- Новобранцы внезапно оглохли? Если не продолжите, то всех до одного отчислю с позором и, соответственно, опущу до уровня мяса. Иных вариантов нет. Поэтому действуем, как я приказываю. Для Харибды отдельное проверочное задание. Выполнишь его и получишь лишние балы от меня лично. Задание такое: " Ты попадаешь в засаду. Пятеро против одного. Подкрепление прибудет ровно через три минуты. Если через три минуты будешь стоять на ногах, то задание выполнено. Дам лишь один предмет для обороны. Лови…
Краем глаза фиксирую, как в меня летит темный продолговатый предмет. Достаточно поднять руки и без труда поймаю, но от шока не могу двигаться. Поэтому черная дубина из неизвестного прочного материала, которой пользуются преподаватели и охранники в воспитательных целях, с глухим стуком брякает на пол. С равнодушием слышу комментарий о своей криворукости, после чего поднимаю взгляд прямо на человека, которого в темноте по ошибке приняла за дорогого Алека.
- Бейтесь! Бегом-бегом! - он подбадривающе щелкает пальцами снова и снова. Не дождавшись реакции, неудовлетворенно вздыхает так словно ему до чертиков надоело ждать. - Ребята, продолжаем, в противном случае, я искренне сочувствует всем, кто попадется мне под руку.
- Бе-гом… он шепчет по слогам последний тихий приказ. Отвлекается, принимая виски, доставленное заботливым помощником, после чего с последней каплей терпения легонько шлепает ладонью по подлокотнику кресла, отчего я моргаю. Этот хлопок выглядит, как первый удар. Пока что легкий, но вскоре может стать очень болезненным для всех в случае не подчинения. Жест воздействует быстрее и эффективнее, чем любые крики. Зашуганные парни нервно действуют. Переглядываются, молча кивают, решаясь на следующий шаг. Уже не так агрессивно, как прежде, и не так вдохновенно, а просто понимая тщетность сопротивления.
Во время их нерешительности мне хватает времени на всё. На то, чтобы отмереть, и чтобы наклониться, а так же взять предмет самозащиты с пола. И хватает на то, чтобы медленно принять разбивающую меня вдребезги мысль:
"Это оказывается всего лишь навсего жалкий Генерал с Михаэлем. Почему именно он? Чем этот мужчина заслуживает второй шанс, а Алек нет? Сейчас ненависть к Генералу больше, чем к кому бы то ни было, ведь по ощущениям именно он занимает место Алека."
Сердце опять трещит по швам. Задаюсь в очередной раз вопросом: сколько еще оно будет разбиваться? Оно что крошится, а потом кое как склеивается лишь бы функционировало?
Пальцы так сильно сжимаются на дубине, что хрустят и немеют в одном положении, а на предмете самообороны остаются глубокие выемки. Волна дрожи простреливает тело. Мгновенно приливает огромный поток сил и адреналина. Скулы сводит от силы зажима челюстей, глаза жжет яростью, дыхание учащается. Безумие потери снова захлестывает гигантскими удушающими волнами, и я морально задыхаюсь, как когда-то в не столь далеком прошлом.
Зачем они пробудили воспоминания? Ламии с трудом удалось меня вытащить с того света, а они вновь погрузили в слепую надежду. Это плохо! Очень плохо! Я чувствую, как снова отказывают тормоза. Схожу с ума от бессилия перед судьбой. Я всех сейчас ненавижу. Всех. На втором месте после Генерала себя, ведь я еще жива и за то, что везде до сих пор вижу Алека. Ненавижу себя за эту слабость.
