Готова голыми руками раздавить бесполезные людские черепки!
- Ублюдки! - цежу сквозь зубы, обращаясь конкретно ко всем, но выходит, что к первому парню, наиболее близко расположенному ко мне. Вижу, как от моего ядовитого шипения, переполненного ненавистью, он пугается. Трусливо отодвигается назад, прячась за ближайшим столом. Далеко не они выглядят нападающими на невинную жертву. Напротив они ошеломлены и запуганы. Это я! Я первая наношу сумасшедший удар, вкладывая в него всё имеющееся отчаяние, ярость и боль, помноженную на тысячу процентов. Сумасшедшая улыбка эффектно украшает мое неадекватное состояние и подводит к грани безумия, куда я с огромным желанием и накопленной жестокостью ныряю. Без раздумий и слепо я просто бью по всему, что попадается под горячую руку.
Верните мне Алека!
Я приказываю! Верните!
Верните мне его!
Не понимаю, произношу ли эти приказы вслух, но бью и под каждый удар в мыслях прошу или приказываю вернуть мне Алека.
Немедленно!
Мне кажется, чем сильнее ударю, тем больше вероятность пробудить мертвого. Руки, ноги, сердце всё горит жаждой чего-то. Мне надо изъять из себя отчание. С ним невозможно сосуществовать. Не успеваешь оглянуться, а оно, как противный вирус, сжирает за пару секунд до последней живой клетки. Хочу от него излечиться, как можно быстрее.
А до тех пор перед глазами лишь кровь и черная ярость, от которой слепну. Не вижу целей, бездумно бью по всему, что подворачивается под руку и что глупо атакует. Первое время получаю удары, но какая к черту физическая боль, когда состоишь из сплошного сгустка душевной боли? А позднее парни не пытаются ударить, напротив - шавки отходят, шарахаются в стороны, от удара отлетают в барную стойку, разбивая своей тупой башкой бутылки с алкоголем, затем жалким куском мяса сваливаются мне под ноги.
Как они посмели заставить меня вспомнить!? Ублюдки! Как посмели!?
По окончании трех минут я не то, что стою, я - единственная нахожусь в сознании среди обезвреженных соперников. Трясет уже не так сильно, как до этого, сохраняется лишь легкий озноб. Большинство эмоций выдыхаются посредством драки, остается одна обреченность, с которой вряд ли самостоятельно справлюсь.
Вокруг царит полный бардак. Снизу доносится жалостливый скулеж, на что со скукой реагирую и опускаю взгляд. Полностью заляпанная своей и чужой кровью оцениваю результаты "трудов": валявшихся побитых псов; разбитую посуду, которую в пылу драки нечаянно задели; льющуюся с барной стойки водку.
- Тик-так… миссия успешно выполнена. Ты выполнил задачу и спасся. Неплохо для такого неудачника, как ты! - Никандер насмешливо хлопает в ладони. Слегка. Скорее издевательски, если учесть что именно он приказал продолжить драку, понимая в каком состоянии я находилась.
- Всё ради вашего развлечения, Генерал! - неразборчиво произношу сквозь зубы, отбрасывая дубину в сторону.
Это все, что интересует господина камень - выполнение работы и ничего более. Ожидаемо. А мне совершенно наплевать на их оценочные суждения на то, победила или нет, убила кого-то или нет.
Не столько от усталости или боли, сколько от некой сводящей с ума обреченности, постепенно оседаю коленями на пол, а затем укладываюсь на спину, глядя в одну мерцающую точку на потолке.
Слышу продолжающийся разговор. На этот раз инициатор "похвалы" куратор Михаэль:
- Я говорил, что ты безбашенный? - обращается он явно не ко мне, а к собеседнику. - Спешу огорчить: тебя подвинули с пьедестала. На данный момент ОН - самый ебнутый на всю голову человек, которого я знаю. Его можно одного выпускать против всей армии Роса! - над собственным высказыванием он громко издевательски гогочет, но мне все равно.
