- А что её здесь ждет? – Эдди вновь протянул бутылку, и на сей раз Чарльз не стал отказываться.
Самогон был… скажем так, не коньяк и не бренди, но и не то дерьмо, которым торговали в местном салуне.
- Или подстрелят, или влюбится в какого поганца. Не известно, что хуже.
- Думаешь, на востоке поганцев нет?
- Хватает, но… там её не продадут в бордель. Или оркам. Или еще кому… я ведь… работа такая. Сегодня живой, а завтра пулю в лоб и что дальше?
В голове зашумело. И Чарльз признал, что пуля во лбу – так себе жизненный план.
- А если случится вдруг что, то завтра же дом полыхнет. Многие тут на неё злые. Гордая больно. Дерзкая. И языкастая без меры. Найдутся, которые захотят поучить.
Эдди вновь приложился к бутылке.
И рыкнул.
От голоса этого у Чарльза по спине мурашки побежали.
- Там, глядишь, шанс будет… и дар у неё сильный.
- Дар? – а вот это меняло дело. И Чарльз мысленно обругал себя: почему не присмотрелся? Привык, что на фронтире маги, коль и встречаются, то редко. Впрочем, на востоке их тоже было не так, чтобы много.
А уж среди женщин и подавно.
- От матушки унаследовала… думаю, что от матушки. Правда… - тут Эдди несколько замялся, глянул исподлобья, будто оценивая Чарльза, решая, сколь стоит ему доверять.
…от матушки вряд ли. Прекрасная леди Элизабет несла в себе искру дара, но слабую. Её-то Чарльз и увидел лишь потому, как приглядывался.
- …отец из обычных был. А она от… уродилась. Но тут мы не особо узнавали. Сам понимаешь, узнает кто и…
…девушка с сильным даром – редкость. А уж в местах нынешних, если подумать, то вовсе небывалая.
- …даже я не сумею уберечь. Но дар крепчает, прорывается…
- Как давно открылся?
- Да… от как в возраст стала входить, - уши Эдди запунцовели, что было по меньшей мере необычно. – Она тогда сарай дальний спалила… из-за папаши. Матушка её учила, но…
Чарльз потер переносицу.
И поглядел на орка, который с видом презадумчивым покачивал бутылку. Содержимое её бултыхалось, и звук этот удивительным образом вписывался в стрекот сверчков.
- Ей нормально надобно, - сказал Эдди. – Пока еще держалась. Пряталась. А месяца два тому брала одного… умника… прохвост еще тот, но за голову две сотни обещали. Неплохо, да… я не знал. Тоже был на деле, а она заприметила. Пошла следом. Ходит Милли хорошо… затеяла знакомство, думала взять по-тихому, а этот решил, что, раз девка, то и руки распустить можно. Уж не знаю, чего там у них вышло, но сдавать шерифу было нечего. Одни головешки остались.
Чарльзу подурнело.
Выходит, девчонка не просто маг, но… сжечь человека не так просто, как полагают некоторые. Более того, люди горят с трудом, а уж до состояния головешек довести и вовсе…
- Перенервничала она, - Эдди явно оправдывался.
- И… что… суд?
- Какой суд? – искренне удивился Эдди.
А Чарльз сунул пальцы под галстук.
- Прикопали по тихому и все. Сам виноват.
- Ты… понимаешь, что… - Чарльз махнул рукой, вдруг осознав: нет, не понимает. Его собеседник любит сестру, как любит и матушку, которая ему явно не родная, но упоминать о том не стоит, ибо ни к чему нервировать хорошего человека.
Нечеловека.
И глубоко плевать этому вот нечеловеку и на пакт Пульмана, ограничивающий использование сил мага. И на все уложения Кодекса. И беспокоит его вовсе не факт убийства, которое он, к слову, не считает чем-то из ряда вон выходящим, если говорит о нем с такой бесхитростною простотой, сколько судьба сестрицы. В том плане, что пару ей и вправду найти не получится.
