– Слышали про машины Харона?
– Мертвецы на дороге?
– Да, один журналист решил выделиться, и теперь все называют их машинами Харона. Водитель за городом едет на ручном управлении, ему становится плохо, и он включает автопилот. Приступ заканчивается смертью водителя, но автопилот едет дальше по маршруту. Одна машина с автопилотом ехала в крематорий, и так случилось, что её водитель скончался по пути. А когда полиция залезла в авто, то ещё и обнаружила два жетона у него в руке. Такая вот картина получилась. Авторы новостей не удержались от мифологических аналогий.
– Я слышал об операторе автобуса, который скончался на работе, но никто не заметил этого до самого конца рабочего дня. Он сидел в водительском кресле, а автопилот возил пассажиров по маршруту.
– Насколько я знаю, с водителем автобуса – это городская байка, но всё же случаи есть. Хорошее во всех этих историях только то, что автопилот ни разу не подвёл. Хотя мне всё же хочется корректировать курс автопилота, когда я беру машину. Если я не занят документами или чтением, то смотрю на город через окно, а пейзаж хочется менять. Особенно когда день за днём ездишь по одним и тем же маршрутам. А вот зачем оператор автобусам, я, честно говоря, не понимаю.
– Людям всё ещё спокойнее, когда в кабине сидит человек. И ответственность за жизнь сотни пассажиров в автобусе больше, чем в легковом автомобиле.
– Страх машин. Наследие двадцать первого века, – Редьярд улыбнулся. – Сколько поколений потребуется, чтобы его искоренить…
Казалось, Свид немного расслабился и отвлёкся. Он выглянул за окно и увидел, как двое мальчишек играют на площадке. Один догоняет другого. Безобидная игра, но тревожное напоминание. Волнение вернулось.
– Пойдёмте, Свид.
– Что? Куда?
– Пересадка.
Свид посмотрел на открывшуюся дверь автобуса и выходящих людей. Редьярд стоял у двери, ожидая его. В его лице не было видно хитрости или злого умысла, если такое вообще можно увидеть в человеческом лице. Свид сдавил челюсти и последовал за Редьярдом на выход.
– Не знаю, поступил бы я так же, как вы, или умолчал и оставил ежедневник себе, – следователь смотрел вдаль через дорогу.
– Я сомневался, – во рту у Свида пересохло, и ему было тяжело говорить. – Сомневался, что стоит заявлять об этом. Ведь неизвестно, что это такое, и что последует. Вдруг мой журнал действительно получил секретную информацию из некоего проекта. Что будет…, – Свид запнулся.
– Что будет с тем, кто узнал секретную информацию, это вы хотели сказать?
– Да.
– Вам не стоит волноваться. Вы не герой фильма начала века, столкнувшийся с правительственным экспериментом, которого все хотят убить за его знания. Мы живём в ином мире. Реальном и далёком от нравов и методов того времени и его кинематографа, – Редьярд снова улыбнулся.
Механизмы внутри Свида сбавили обороты, и дрожь прекратилась. Он уже начал физически уставать от перепадов настроения и нервного напряжения.
Редьярд достал свой журнал и сделал заметку, заодно ещё раз посмотрев на укороченную версию сообщения из журнала Свида. Покосившись на своего спутника, он убедился, что тот точно не собирается бежать или оказывать сопротивление.
Скоро подошёл нужный транспорт, и они сели в автобус до здания ЦЭРИ, в котором их ждал Кахим и его команда. Вторая половина дороги прошла в тишине, которую время от времени прерывал следователь Редьярд, чтобы проверить состояние своего спутника. Они добрались до нужной остановки и вышли на площадь.
