Дилерия: Пророчество песков - страница 22

Ургал кивнул, его желтые глаза были устремлены на огни порта – мира, который всегда презирал его народ.

– Они услышат. Или пожалеют. Я найду тех, кто еще верит в мир. И в борьбу за него. – Он протянул могучую, шрамированную руку Аргонису. – До новой встречи, Свифтгрей. У каменных стен или у черной бездны.

Аргонис пожал ее.

– До встречи, Громобой. Береги своих. – Он положил руку на плечо Рорана. – А мы с тобой, племянник, идем в Форджхолл. К Заратустре Стальному Клыку. Если кто и сможет понять, как чинить печати или создавать оружие против Тьмы, так это гномы. И их наука.

Роран кивнул, сжимая в руке обломок черного кристалла, который он подобрал в завале храма. Он был холодным и тяжелым.

– Идем, дядя. Надеюсь, гномы любят страшные истории.

Они сошли на берег, растворяясь в шумной толпе порта Валинар – каждый по своему пути, но неразрывно связанные общим ужасом и общей целью. Они несли с собой искру правды, которая должна была разжечь пламя сопротивления во всем мире.

Там, где когда-то стояли Старые Слезы, теперь зияла огромная воронка, заваленная обломками черного камня. Тишину нарушал лишь шелест песка, осыпающегося со склонов. Но в самой глубине завалов, в полной, абсолютной темноте, горел черный свет. Он пробивался сквозь трещины в камнях, тонкими, ядовитыми лучами. И если бы кто-то посмотрел в одну из таких трещин, он увидел бы не просто свет. Он увидел бы Око. Открытое. Бодрствующее. Ненасытное.

Оно смотрело сквозь толщу камня, сквозь пески, сквозь расстояния. Оно видело огни Харадуна. Видело маяки Валинара. Видело древние деревья Лориэндара и огни кузниц Форджхолла. Оно видело весь мир Дилерии, раскинувшийся перед ним, как бескрайний пиршественный стол.

И в безмолвной глубине, где дремала чудовищная сущность, зародился первый проблеск сознательного голода. Шаг за шагом, камень за камнем, черный свет начал расползаться быстрее, разъедая свою каменную могилу изнутри. Скорость его роста была невелика. Но она была необратима.

Пустыня замерла в ожидании. Первая капля черной росы упала с холодного камня в бездну. Начинался Обратный Отсчет.

Порт Валинар встретил Кэнана Блэкстоуна привычным хаосом и жизнью, которая казалась невероятно яркой после мертвящей тишины Атаримы и гнетущей роскоши Харадуна. Воздух гудел от криков грузчиков, скрипа канатов, звона корабельных рынков и вечного запаха соленой воды, рыбы, смолы и дальних стран. Его «Морская Девка», верный двухмачтовый шлюп, покачивалась у знакомого причала №7, слегка потрепанная после штормового перехода от Черной Скалы, но целая. Экипаж уже разбежался по тавернам, оставив на борту лишь вахтенного – юнгу Тима, мирно посапывавшего на палубе под солнцем.

Кэнан глубоко вдохнул, закрыв глаза. Дом. Пусть и временный. Пусть и пахнущий селедкой и дешевым ромом. Но свой. Здесь не было черного света, пожирающего камни, и не было пустых глаз песчаных марионеток. Здесь была жизнь – шумная, вонючая, прекрасная.

– Эй, Блэкстоун! Небось, шкуру свою драгоценную целой принес? – раздался хриплый голос с причала.

Кэнан открыл глаза. К причалу подходил капитан Грей – седой, как лунь, ветеран порта, с лицом, напоминающим высохшую грушу, и с неизменной трубкой в углу рта. Но сегодня в его глазах, обычно насмешливых, не было привычного огонька. Была тревога.

– Капитан Грей, – Кэнан спрыгнул с трапа, легко приземлившись на потемневшие доски причала. – Шкура цела. А вот кошелек… Черная Скала нынче злее обычного. Пришлось откупаться тройной данью, чтобы просто карты снять. – Он похлопал по нагрудному карману, где лежали тщательно зарисованные схемы опасных рифов у пиратского острова.