– Дельно! Я, от имени всех восставших, благодарю тебя! – поднял руку Спартак.
– Знаешь ли ты грамоту, Димитриос? – наклонился вперед Крикс.
– Да, я умею читать и писать по латыни.
– Владеешь ли ты искусством арифметики?
– Владею, – подавил улыбкуДмитрий.
– Тогда скажи: у сотни лучников в колчанах по полусотне стрел. Сколько всего стрел во всех колчанах?
– Всего будет пять тысяч стрел, Крикс, – улыбнулся наш ученый арифметик.
Вожди были потрясены.
– Кто сообщил тебе ответ? У тебя не было времени сложить все стрелы!
Дмитрий пожал плечами.
– Спроси что-нибудь ещё, если хочешь убедиться в моем умении считать!
Посовещавшись, ему задали новую задачу:
– В одном легионе четыре тысячи воинов. В одной когорте пятьсот воинов. Сколько будет когорт в пяти легионах?
– Сорок! – был немедленный ответ.
– Ты считаешь в уме мгновенно, как бог Аполлон! – восхищенно завопил Спартак.
Выпили за арифметику.
– Расскажи о себе, Димитриос. Откуда ты родом?
– Я родился в Херсонесе, что в Тавриде, на Понте Эвксинском, но долго жил на севере, в лесах. (Действительно, родился он в Севастополе). Моё племя называется Русский народ. Здесь нас почти не знают.
– Ты говоришь по гречески, на Койне?
Дмитрий уже знал, что Койне – греческий язык, широко распространенный в Средиземноморье, Малой Азии и в Крыму.
– Нет, не говорю.
– По латыни ты говоришь не очень хорошо, делаешь ошибки, да и акцент… Как же ты научился грамоте?
– У меня были хорошие учителя.
– Как ты попал в Италию?
На этот вопрос Дмитрий заготовил ответ заранее.
– Мы плыли на корабле из Херсонеса в Бриндизи, но шторм разбил нас о скалы. Меня взяли, пока я лежал без сознания на берегу.
– Так ты подданный царя Митридата Евпатора?
– Нет. Я был там по торговым делам.
– Между Понтом и Римом недавно началась новая война. Как же римская береговая стража не перехватила вас?
– Так, это… Капитан – опытный контрабандист. Мы плыли скрытно.
– Понятно… Что было потом?
– Меня продали в школу Вителлия Африкана Марцелла, где я провел месяц. Затем мы бежали, усыпив сонным зельем стражу.
– Сколько вас было?
– Двадцать семь человек. Но двенадцать исчезли неизвестно куда, и я не могу это объяснить.
– Каким богам ты поклоняешься, Димитриос?
Дмитрий задумался. Он никогда не был ревностным христианином, да и само Христианство ещё не возникло.
– Я верю в единого бога Иегову и его сына, который должен родиться через семьдесят лет и принести людям благую весть и новый смысл жизни. Я не умею объяснить подробнее. Но я уважаю веру людей в других богов.
Беседа, а по сути – допрос, продолжалась ещё долго. Амфора опустела, язык Дмитрия начал заплетаться.
– Хорошо, Димитриос. Однако, уже поздно… Иди, устраивайся на ночлег. Мы рады видеть тебя в наших рядах, – улыбнулся Крикс, но одними губами. Глаза его были холодны.
Простившись с вождями, наш герой, покачиваясь вышел на воздух. Небо было безоблачное, на западе багрянец заката обещал свежий ветер. Миртовые кусты и кипарисы источали смолистый запах, прочищавший лёгкие подобно шомполу с накрученной на него ветошкой.
«Это запах свободы!» – подумалось ему. Земля качалась под ногами, как палуба корабля.
– Ты пил сегодня хорошее вино, вождь! – завистливо потянул носом Феликс, когда Дмитрий плюхнулся на землю у костра.
Счастливо икнув, вождь завернулся в плащ и захрапел.
Спартак шлёпнул ладонью по столешнице:
– Что скажешь, Крикс?
– Мне не нравится этот человек. В нем есть двойное дно. Нет, он не агент Рима, не враг… Но у него концы с концами не сходятся! Отлично образован для северного варвара, но кто слышал когда либо о Русском народе? Родился в Херсонесе, но по гречески не говорит, и город описать толком не может. Оттуда же отплыл в Италию, что странно в свете того, что сейчас война и даже контрабандисты спрятались в свои раковины. Какой дурак поплывет в Бриндизи, там ведь полно патрульных трирем! И нет никакой школы гладиаторов в том районе у Боккаринии, мы бы знали, чай, сами гладиаторы. Не доверяй ему, Спартак! Мы можем использовать его, пусть ведет своих людей в бой, но приставь к нему комиссара, который в случае предательства перехватит командование и отправит Димитриоса к его единому богу.
