– Такая важная, – шепотом комментирую я.
– Да. Деловая, – так же тихо согласился со мной Кинслеер, украдкой улыбаясь. Я записываю эту улыбочку на счет своих гипотез.
– Что там Кольбейн? Он же дрюкал вас всех с утра пораньше?
– Еще как, – Кин даже сморщил нос. – Невзирая на чины, заслуги и звания. Директива 22! Надо бороться, надо препятствовать, угроза безопасности у нас под носом. Мы, сам понимаешь, виноваты, что, допустили такое безобразие под носом, и даже парочка накрытых «прачечных» его не порадовала. Он объявил само их существование признаком того, что мы ни хрена не делаем.
– О, конечно. Как насчет налоговой, чье это дело, вообще-то, – буркаю я. Впрочем, Колбейна я понимаю. Это его дело – брызгать слюной и орать, когда что-то идет не так, иначе кто-нибудь наверху подумает, что это он не справляется. – Он хоть что-то дельное сказал?
– Что за всем этим дерьмом пристально наблюдает Совет, так что нам предлагается расковырять это дело побыстрее.
– Значит, Созвездие не будет ерепениться и вернет деньги, – делаю вывод я.
– Потому что испугаются?
– Именно. Сейчас издадут специальный какой-нибудь приказ по этому поводу, и вернут все бабки.
– Ты так уверен?
– Готов поспорить. Хочешь поспорить, Кин?
– Только с тобой, – хмыкнул он. – Я так и не пойму, ты можешь или не можешь меня считывать?
– Только когда ты сильно фонишь наружу, – пожимаю плечами я. – Я могу, скорее всего, сломать твои щиты, но они вполне хороши. Кто их ставил? Кольбейн?
– Нет, другой парень, – отмахнулся Кин. – Старик тогда не мог.
Подозреваю, что не мог потому, что еще не родился – но Кин тщательно следил за своими словами, а я не налегаю, потому что это совсем не та тайна, которая меня на самом деле интересует.
– У тебя есть плазменная пушка?
– Причем тут это?
– Ну, будь снисходителен. Есть?
– Есть. Не табельное оружие, конечно. Думаешь, потребуется?
– Нет, – удовлетворенно отвечаю я, и образ малыша-Кина с плазменным оружием обретает больше веса и правдоподобия.
– Это все подстава, – прервала наш тет-а-тет Дип, кидая на стол стилос.
– Счета-проводки ведут к нам, и мы немедленно должны арестовать друг друга? – с юмором предполагаю я.
– Не настолько. Но у них явно левые даты создания, потому что мы проверили по «Фаради», и, в общем, там дата пять лет назад, но в бекапе годичной давности этого счета нет. Не мудрено, что ваш этот Дональдс его не помнил.
– Кстати, сколько там, все-таки счетов? – уточняю я, пока речь зашла об этом.
– Сто пятьдесят семь, – с неудовольствием ответила Дип, не слишком довольная тем, что я не прямо-таки впечатлен результатами ее проверок.
– Сколько потребуется времени, чтобы определить точные даты подсадок этих счетов в базы данных?
– Да, это дало бы нам дату настоящего взлома, – согласился Кин. – Управление кибербезопасности просто в дерьме. Получается, они проморгали взлом еще хрен знает когда.
– Не забудь макнуть их с головой, чтобы Кольбейн орал именно на них, а не на тебя. Я знаю, как бесит его брызгающая слюна, – ехидно советую я.
– О, она прекрасно будет смотреться на море дерьма, – мечтательно сказал Кин.
– Обещают до завтра все просмотреть по всем счетам, которые уже установлены точно, – терпеливо дождавшись конца нашего пререкания, сказала Дип. – И нас даже поблагодарили за выявление подлога, потому что следов раннего взлома там не было, и они даже не думали проверять по бекапам.
