Самое смешное тут то, что согласно внутренним документам Министерства безопасности, Кин был через два года после этого принят в штат, что как бы намекает, на то, что либо он был классным офицером-безопасником в подгузниках, либо дата его рождения врет.
Впрочем, мысль о малыше-Кине в цветном комбинезончике, с соской и плазменным ружьем в пухлых ручках греет мне сердце.
– Без сисек, – предполагаю версию я.
– Бинго, – резюмировал Кин.
– Я знаю, я! – подскочила на месте Дип, впрочем, продолжая что-то судорожно печатать на терминале. – Без совести!
– Десять баллов Дипике, – похвалил ее Кин, а я, хихикая, перемещаюсь к общему терминалу, который по попустительству властей постепенно становится моим.
– Спасибо, что не «без мозгов».
– Мозги-то у тебя есть, это совести у тебя нету, – отозвалась девушка. – Так какие успехи?
– О каких успехах может идти речь, помилуйте, – отмахиваюсь я. – От меня же толку, как от козла молока.
– Ну так по капле можно, гм, нацедить, – оскалился Кинслеер.
Дип рискнула кинуть на него возмущенный взгляд, но я чувствую, что ей ужасно смешно.
– Цеди. Но лучше бы это делала Дип, – нагло предлагаю я, и в меня все-таки полетело пресс-папье в виде бородатой рыбы, которой Дип обычно пришпиливает груду распечатанных официальных запросов.
Я ловлю снаряд в воздухе, обволакивая его псионической энергией и отправляю назад по той же траектории, пока рыба не оказывается лицом к лицу с Дип.
– Вы потеряли, – с пафосом сообщаю ей я.
Дипика изобразила максимально серьезное лицо и забрала ее из воздуха.
– Благодарю.
– Что Вы, что Вы, – отмахиваюсь я.
– Ты уже достаточно развлекся? – заботливо уточнил Кин, когда я замолкаю.
– Спасибо, да. У нас есть регистрационные данные этого фонда и сведения о его владельцах. Ну и устное согласие посла оказывать нам содействие. Он также хочет совместное заявление о том, что Созвездие тут не при чем, и они нам помогают.
– Шикарно, – Кин уселся в кресло рядом со мной. – Давай эти свои данные. Ай, Гиллернхорн, даже не открывай рот. Я знаю, что они не твои, а фонда.
– Ну вот, – деланно расстраиваюсь я, перекидывая полученную информацию на терминал. – Уже и слова не скажи. Тиран вы, господин Кинслеер.
– Так, – Кин оперся на ручку моего кресла, перевешиваясь через меня и близоруко утыкаясь почти в самый монитор. – Кирс-ло-Лланнренн, Джонатан Хастингс, Элснер Горун. Элснер – женское имя?
– Да, причем маворское, – морщу нос я. – «Кирсло» – сидхе.
– Звучит, как ругательство.
– И не только звучит, – соглашаюсь я и тыкаю пальцем в экран терминала. – Пометку видишь? Личный друг Тира.
– Просто чудесно, – нехорошо обрадовался Кин. – Только этого говна нам не хватало.
– А мы вообще рассматриваем вариант, при котором фонд ни при чем, их просто использовали для вывода денег?
– Мы все варианты рассматриваем. Но чем больше мы рассматриваем, тем больше некоторые нам не нравятся.
– Ничего удивительного, – ворчу я.
– Однако, – над нами, вглядываясь вместе с нами в экран, нависла Дип. – С учетом того, что мы не можем достать деньги из Созвездия без помощи Созвездия, это была прекрасная идея. Но если деньги еще на счете Фонда, то, как бы, рыльце в пушку. Или их пытались подставить, но я не могу себе представить, кому это могло быть нужно.
– А, может, наш хакер просто хочет счастливого будущего для детей Созвездия, и украл деньги для них. Такой благородный разбойник, – предполагаю я, скашивая глаза в вырез рубашки Дип, который оказался чересчур близко. Кин тут же засек это и показал мне кулак. Я послушно перевожу взгляд на его руку, потому что в сотый раз смотреть на профайлы лидеров фонда на экране не собирался. Главные вещи я уже понял, а в деталях поколупаюсь попозже.
