Директория. Колчак. Интервенты - страница 35

По тем временам это была большая победа. Подчинение чехов состоялось без особых соглашений с французами. Их военный представитель, обиженный тем, что не был приглашен на совещание, заявил, что чехи – в их подчинении. Это, конечно, не изменило принятого решения.

Отмеченная схема командования фронтом, естественно, потребовала ряда коренных изменений и, прежде всего, смещения целого ряда лиц с занятых ими революционным порядком высоких постов главнокомандующих, командующих фронтами, армиями, упразднения целого ряда учреждений с громкими наименованиями главных, генеральных и других штабов.

Если в первичный период борьбы был целесообразен всякий смелый порыв, действующий за свой личный страх и достигающий им самим намеченные цели, то теперь, с созданием единой центральной власти, надо было собрать, объединить все эти разрозненные усилия и направить их энергию уже для достижения задач, поставленных верховной властью.

О том, насколько велики были организационные увлечения в одной Народной армии, говорит следующий факт:

Представлявшийся мне молодой капитан доложил, что он является начальником одного из главных управлений армии. «Какой же у вас штат?» – поинтересовался я. «Шестьдесят семь человек». – «А имущество?» – «Да никакого почти», – последовал ответ. «Вот и отлично: вы с двумя дельными помощниками останетесь хранителями вашего имущества и будете ядром будущего формирования; остальных всех – в строй».

В связи с начавшимися неудачами на фронте оказалось много начальников и отрядных штабов без войск. Все они жаждали назначений. Многих тянуло в тыл, отдохнуть от передряг и лишений фронта.

Приходилось все чаще и чаще подмечать среди старого офицерства воспитанную поколениями склонность и укоренившуюся привычку служить лицу, а не идее. Исчезла «служба государю» – образовалась пустота. Служение «народу» звучало хорошо, но не было привычным.

Генерал в составе штатской Директории, да еще с социалистами, тоже вселял некоторое смущение.

Кое-кто искренне думал, что это только так, на время, а потом…

Были предложения по созданию «надежнейшей» части, которая была бы в непосредственном распоряжении Главковерха.

Жажда диктатора, и непременно диктатора военного, росла все шире и шире. Пример юга, где властвовал Деникин, казался весьма многим идеалом. Эти настроения поддерживались и тем беженским элементом, среди которого вращалось не занятое борьбой на фронте офицерство и который довольно обильно просачивался за Урал и, как в будущей цитадели, осел потом в столице Западной Сибири – Омске.

При таком идейном разброде, при значительной утрате общей дисциплины удовлетворить всех не представлялось возможным. Явились, конечно, недовольные, не понимавшие или не желавшие учесть необходимость столь крутой ломки. Одним казалось, что новое главнокомандование забирает вправо, другие видели крупные уступки Учредилке и социалистам. Недовольным широко открывались двери в омские группировки, оппозиционно настроенные к Директории.

Так, одна из очень активных групп, руководимая весьма энергичным капитаном Степановым, имя которого было связано с захватом Казани и затем поражением под ней, была чрезвычайно обижена отказом от предложенных ею услуг. Приказание отправиться в один из тыловых городов для переформирования и немедленного затем возвращения на фронт было принято как обида. Группа эта, оказавшаяся затем в Сибири, после падения Директории, когда я возвращался из Челябинска в Омск, добровольно явилась в распоряжение Колчака для борьбы со мной.