Дирижер для Нины - страница 4

Подобные рассуждения подводили ее к другому закономерному вопросу. Если так много аспектов жизни предопределено физическими данными, то предусмотрено ли вообще в человеческом организме место для души? Но заходить в рассуждениях дальше этого вопроса Нина себе запрещала.

В начале прошлой весны Нина разъехалась со своим бывшим молодым человеком после двух лет совместной жизни. Она с самого начала не строила воздушных замков касательно их взаимоотношений, потому что, как она убеждала себя, между ними не было большой и чистой любви. Ей просто нравилось проводить время в его компании – в конце рабочих недель жечь свечи и пить игристое вино, по утрам находить забавные записки на холодильнике, летом устраивать красивые пикники на траве. Однажды они даже по его инициативе вместе прикрепили на перила моста в центральном парке навесной замок, а ключ выбросили в воду.

Расставание не было предсказуемым – не случалось ничего такого, что заставило бы Нину вдруг убрать все совместные фото из рамок. Просто между ними участились ссоры вполголоса на заднем сидении такси, в тоне каждого из них все чаще стали звучать холодные ноты, отношение с обоих сторон стало пренебрежительным с осадком в виде безразличия. Каждый хотел слышать только себя самого, и Нине проще было отмалчиваться, чем пытаться что-либо объяснить. Она сознательно избегала любых рассуждений о происходящем.

Спустя несколько дней после того, как молодой человек собрал вещи и ушел, Нина обнаружила, что он забыл свой объемный черный кардиган, впитавший аромат одеколона и табачного дыма. Кардиган навеивал воспоминания о том, как ее молодой человек любил повторять, что бывшие курильщики видят более яркие сны и что ради этого можно было бы постараться избавиться от пагубной привычки. Ей хотелось верить, что он оставил свой кардиган как залог, как гарантию, что он передумает и вернется.

После разрыва незаметно для себя Нина какое-то время слишком часто запирала себя дома и не ходила никуда кроме работы. Шли месяцы, кардиган лежал на верхней полке шкафа в прихожей, но молодой человек не возвращался. И Нина заставила себя очнуться и поверить в то, что она живая. Она возобновила встречи с друзьями и постаралась как можно чаще напоминать себе, что нужно улыбаться окружающим. Кардиган было безапелляционно решено отправить в мусорный коллектор. Несмотря на все это, Нина по-прежнему придерживалась мнения, что между ними не было любви, а ее грусть вызвана лишь изменениями в укладе жизни, к которому она за два года успела привыкнуть.

Когда Нина преодолела двадцатипятилетний рубеж, ее мама шутливо начала спрашивать, когда ждать внуков. Через два года она стала слегка истерично требовать от дочери скорее выйти замуж. Спустя еще два года мама больше ничего не спрашивала и не говорила по этому поводу – лишь молча поджимала губы и временами становилась чуть грустнее обычного.

Глава 5

Вечером Нина, сделав к театру крюк, вернулась домой, включила телевизор, разогрела ужин. Уселась за стол и, оценив тарелку с едой, со вздохом отвернулась и отодвинула ее от себя. Макароны заманчиво и многообещающе тонули в сырном соусе. Было очевидно, что энергетическая ценность одной этой порции превышает размер разумного суточного калоража, необходимого организму для функционирования. Нина никогда не пыталась ограничивать себя в еде, но теперь у нее появился стимул слегка изменить свое питание, чтобы выглядеть лучше. Она растворяла скорее кофе в сливках, нежели наоборот. По ночам на кухонном столе время от времени появлялся растерзанный пакет конфет, который при свете дня она с виноватым видом прятала в холодильник.