Кэрри не опуская указательного пальца, упрямо смотрела на Михаэля.
– Я сейчас должен поверить тебе, что зверские убийства трех невинных детей совершил вот этот песик???
Кэрри ничего не ответила, но даже не пошевелилась. По всему, было, похоже, что именно так она и считает. Михаэль зарычал, хватаясь обеими руками за волосы.
– Так! Хватит, – заявил вслух он. – Берем себя в руки и идем отдыхать. Бал в самом разгаре, а я, дурак, слушаю бредни девочки-оракула.
Если бы за немцем кто-то следил, то сейчас бы с уверенностью решил, что с головой у парня не всё в порядке, раз он сам с собою общается.
Плюнув в сердцах, журналист развернулся и пошел в сторону замка, где сейчас были танцы, вкусная еда, выпивка, весёлые люди, яркие огни…
Сделать успел лишь несколько шагов, когда его нагло взяли за руку, потянув на себя. И как девчонка успела его догнать? Одной рукой держа парня за кисть, Кэрри протягивала на ладони второй какой-то предмет. Присмотревшись, Майер рассмотрел на ладони обыкновенный монокль.
– Что это? – скорее сам себя спросил он, понимая, что ответа не дождется.
Девочка лишь выше подняла ладонь, чуть ли не тыкая в лицо журналиста. Тот всё-таки взял монокль, и стал рассматривать его, переворачивая пальцами.
– Ну и зачем мне монокль?
Кэрри, быстро подняла руку, указывая на песика. Сделала она этот жест с внутренней радостью, как показалось парню, однако внешне даже не моргнула.
– Собаке подарить? – с усмешкой проговорил Михаэль.
Но всё-таки поднес стеклышко к правому глазу, и посмотрел на «лучшего друга человека». Монокль почти тут же выпал из рук парня, а сам он в ужасе отшатнулся назад, ничего не понимая. В ту секунду, когда взгляд человека, сквозь стекло монокля, направился на пса, ВМЕСТО пса там появилось чудовище! Конечно, эти животные никогда не отличались чистотой и опрятностью. Облезлые, бродячие, порой больные… Однако, монокль преобразовал их в кого-то другого, намного страшнее.
Немного успокоившись и отдышавшись, Майер поднял с земли монокль, тот, как ни странно не разбился и даже не поцарапался. С большими сомнениями, уже считая себя больным на голову, парень вновь посмотрел сквозь стекло. И опять, вместо пса и других животных, взгляд Михаэля различил монстров. Меньших по размеру собак, монокль преобразовывал в странных существ тёмно-красного цвета, с большой, не пропорциональной к туловищу головой. Но если эти двое немного походили образом на человека, хоть и маленького роста, то двое других животных, сквозь призму стекла выглядели намного абсурднее, и, чего скрывать, страшнее. Большой пёс напоминал соразмерного скорпиона, правда, без хвоста и клешней, но с внушительными зубами в раскрытой пасти. А ворон, был такой же птицей, как и положено всем представителям пернатых. За одним лишь исключением: он был абсолютно без перьев, с облезлой, цвета мертвечины, шершавой кожей, а вместо клюва – два смыкающихся зуба. Стоит отметить, что все монстры, поворачивали головы и смотрели на журналиста сразу, как тот начинал разглядывать их в монокль. Но стоило убрать это приспособление, как животные теряли всякий интерес к человеку и занимались своими делами: чесались, смотрели по сторонам, чистили крылья. То есть монстры чувствовали на себе взгляд человека, глядевшего через стекло. Ошарашенный Михаэль провёл опыт, одновременно рассматривая животных с помощью монокля и вторым глазом. И каждый глаз видел лишь свою «картину».
