Читать онлайн Ерофей Трофимов - Дитя прибоя

© Ерофей Трофимов, 2025

© ООО «Издательство АСТ», 2025

Лёха старательно загребал всеми конечностями, чувствуя, как силы стремительно покидают его. Дыхание давно уже сбилось, а в голове пульсировала только одна мысль – добраться! Доплыть до мелькающей впереди полоски прибоя. Морская вода разъела кожу на губах, покрыв их коркой соли, в глазах двоилось от усталости, а сил почти не осталось. Но сдаваться Лёха не привык. Всю свою жизнь он только и делал, что дрался за выживание. Выживал. Выживал любой ценой, не щадя врагов и недоброжелателей. К счастью или к несчастью, друзей у него не было.

Жил Лёха, опираясь на несколько простых принципов. Один из них звучал так: «Господи, избавь от друзей, а с врагами я справлюсь». Именно поэтому парень всегда старался держать всех знакомых на расстоянии. Психолухи называли это недостатком доверия и сложностью общения, но сам Лёха отлично знал, как бывает больно, когда тебя предают близкие. Так что на все записи в своих документах он плевал с высокой колокольни и жил так, как сам считал правильным.

Фразу эту он прочёл в книге и после недолгого размышления взял себе на вооружение. Читать Лёха любил. Очень. Избегая общения со сверстниками, он с головой погрузился в книги. Живая фантазия мальчишки помогала ему погрузиться в мир собственных мечтаний и переживать все проблемы и трудности с героями очередного приключенческого романа. В библиотеке интерната его знали и разрешали брать любые книги. Знали, что за книгу этот мальчишка способен голову проломить тому, кто попытается её отобрать.

В интернат Лёха попал в двенадцать лет. Родители погибли, а родственники отказались брать мальчишку в силу своих личных обстоятельств. Это было первое серьёзное предательство в его жизни. Потом таких предательств было ещё много, но то, первое, навсегда врезалось в память. Первые несколько месяцев парня не трогали. Присматривались к новичку, а потом попытались прогнуть под местные нравы. После отбоя старшие воспитанники подняли его с койки и повели в умывальник. Там уже собрались те, кто считали себя центровыми в интернате.

Пятеро парней выпускного класса. Разглядывая новичка, они переглядывались и презрительно посмеивались. Мамочкин сынок. Такого пни – и сходу побежит воспитателям жаловаться. Поэтому, ограничившись парой подзатыльников, главари потребовали от Лёхи денег. Пожав плечами, мальчишка ответил просто и доступно: «Нету». А и было бы, так не отдал бы. И вот тут началось то, что потом Лёха вспоминал, как свой самый страшный кошмар.

Все пятеро бросились его бить. Сильный удар в лицо сбил мальчишку с ног, а потом со всех сторон посыпались удары ногами. Понимая, что победить всех не может, Лёха как клещ вцепился в ногу ближайшего противника и изо всех сил впился зубами в его икру. Его били, таскали за уши, пытаясь оторвать от жертвы, но он, словно бульдог, только сопел в ответ и ещё сильнее сжимал челюсти. Укушенный выл от боли и пытался оттолкнуть Лёху, но тот не сдавался. Последнее, что мальчишка помнил, сильный удар по голове, погрузивший его в беспамятство. Что было потом, он не знал. Да и не интересовался.

Нашли его утром, лежащим в луже собственной крови. Дежурный преподаватель вызвал скорую и, отмахнувшись от вопросов фельдшеров, посоветовал им особо не усердствовать.

– Всё равно не выживет, – сказал он, и фельдшер замолчал, пытаясь понять, что именно тот имел в виду: жизнь после избиения или жизнь в интернате.

В больнице Лёха провел полтора месяца. Главврач, узнав, что мальчишку избили, не спешил его выписывать, вполне логично предполагая, что возвращение в интернат очень скоро закончится очередной поездкой в больницу. Придя в себя, Лёха понял, что жизнь его теперь ничего не стоит. Он лишний, никому не нужный в этом мире человек, про которого никто и не вспомнит. Кроме персонала больницы, состоянием его никто не интересовался. Осознание этого факта пронзило мальчишку, словно нож.

Когда пришло время возвращаться в интернат, Лёха вдруг понял, что в покое его не оставят, а значит, всё это будет повторяться снова и снова – его будут ломать, а он сопротивляться. И посещения больницы станут регулярными. Сдаваться мальчишка не собирался. Просто не умел. Воспользовавшись тем, что ему позволяли гулять, Лёха отправился на задний двор больницы, где в дальнем углу, у забора, валялся всякий хлам, выброшенный за ненадобностью. Точнее, списанный, но так и не сданный по описи. Подробности Лёху не интересовали.

В кучах выброшенного оборудования Лёха нашёл сломанный ланцет и принялся точить его о валявшийся неподалёку булыжник. Неделя работы, стёртые в кровь руки – и острая, словно бритва, заточка была готова. Упрямства и терпения мальчишке было не занимать. Деревянная рукоять, обмотанная обрывками изоленты, ложилась в ладонь достаточно удобно. Вот теперь Лёха готов был встретиться со своими обидчиками. Мстить он не собирался, но спускать очередное избиение не желал. Вспомнились многие прочитанные истории, в которых часто звучало, что с подобными типами нужно суметь правильно себя поставить.

Показать, что ты готов убить или умереть, но не уступить. Порывшись в библиотеке больницы, Лёха выяснил, что уголовная ответственность за тяжкие преступления наступает для лиц от четырнадцати лет, и злорадно усмехнулся. Теперь можно вернуться в интернат. Выписали его через три дня, и возвращение было совсем не триумфальным. Завхоз, забравший мальчишку из больницы, матюгами загнал его в кузов грузовика и несколько часов возил по разным складам. В интернате они оказались только после отбоя.

Дежурный воспитатель, отметив в журнале возвращение Лёхи, велел ему отправляться спать. То, что мальчишка весь день ничего не ел, никого не интересовало. Понимая, что ловить тут нечего, Лёха поплёлся в свою спальню. Но приключения еще не закончились. У самых дверей спальни его встретили двое из той самой пятерки. Один из парней заметно хромал. В пылу драки Лёха чуть не перегрыз ему сухожилие.

Моментально сообразив, что добром эта встреча не кончится, Лёха сунул руку в карман и изо всех сил сжал рукоять заточки вспотевшей ладонью. Злобно усмехаясь, парни сходу отвесили мальчишке пару оплеух, и Лёха понял – сейчас или никогда. Заточенная медицинская сталь сверкнула в тусклом свете дежурной лампы, и один из подонков, зажимая руками живот, с хриплым стоном осел на потрескавшийся линолеум. Не останавливаясь, Лёха ударил заточкой второго парня и, отскочив к стене, с ненавистью прошипел:

– Ещё раз сунетесь, по одному убивать буду, твари.

На удачу подонков, лезвие заточки было коротким и серьёзных ранений не причинило. Но с той ночи трогать Лёху не решался никто. Так он и жил. Не верил, не боялся и не просил. К восемнадцати годам, получив разряд по самбо, он отправился отдавать долг родине. Попал служить в разведроту пехотного полка. Сообразительный угрюмый парень, не боявшийся ни бога, ни чёрта, сумел быстро завоевать уважение сослуживцев и уже через полгода стал сержантом, командиром отделения.

Отслужив положенное, Лёха вернулся в родной город и очень быстро понял, что в жизни его ничего не изменилось. Он всё ещё оставался лишним. Не имея денег и серьёзной профессии, парень вынужден был устроиться на работу подсобным рабочим в строительную компанию. Как сирота он имел право на отдельную квартиру, но получил койку в полуразвалившемся общежитии. Квартира родителей уже давно была кем-то продана. В очередной раз Лёха задумался, что делать. Жить так, как жили обитатели этих трущоб, – медленно спиваться от тоски и безысходности, загоняя себя на самое дно, – он не хотел.

Поступив в морской технический колледж, Лёха умудрялся совмещать работу с учёбой – договорился с прорабом, что будет работать во вторую смену. Получив диплом моториста, он отправился в порт искать работу, но как вскоре выяснилось, и мотористы сейчас были не особо нужны, тем более едва получившие специальность. Фирма, в которой он работал, резко обанкротилась, и Лёха снова оказался не у дел. Понимая, что ловить тут нечего, парень собрал свои немудрящие накопления и купил билет до ближайшего портового города. Логика парня была проста, как угол дома. В любом южном городе у моря выжить будет проще.

Добравшись до места, Лёха первым делом отправился в порт. Капитан рыболовецкого сейнера, окинув парня ироничным взглядом, сходу задал главный вопрос:

– С чего вдруг решил сюда податься? Только правду.

– А чего там делать? – пожал Лёха плечами. – Сирота приютский. Ни кола ни двора. Импотент без прописки.

– Про импотента – это шутка, надеюсь? – растерялся капитан.

– Она самая, – усмехнулся Лёха.

– Младшим мотористом пойдёшь? – подумав, спросил шкипер. – Имей в виду, ничего другого тебе никто не предложит. Опыта нет. Мотористов сейчас хватает. Судов почти не осталось.

– Согласен, – решительно кивнул Лёха. – Только должен сразу предупредить, что жить мне придётся на борту. Не думаю, что на комнату зарплаты хватит.

– Ну это я уже понял, – вздохнул капитан, качнув седой головой.

С этого дня Лёха стал моряком. Жил по несколько месяцев в море, отстаивая вахты у молотящего двигателя, а в порту, после путины, занимался мелким ремонтом сейнера и иногда выходил в город прогуляться. Тот выход в море ничем особенным не отличался. Суета подготовки к путине, погрузка топлива и продуктов и, наконец, отход от причала. Их сейнер шёл следом за косяком, и на подходе к мраморному морю небо вдруг потемнело. Барометр показывал штиль, а вокруг сейнера начали вздыматься огромные волны.

Сменившийся с вахты Лёха выскочил на палубу и едва удержался на ногах. Очередная волна, прокатившись по палубе, чуть не смыла его за борт. Палубные матросы дружно испустили вопль ужаса, и сейнер, начал заваливаться на бок. Дальше Лёха мало что помнил. Оказавшись в воде, он рывком попытался выбраться на поверхность, инстинктивно рванув туда, где было светлее. Вынырнув, парень отдышался, огляделся и с перепугу чуть было не нырнул обратно.

Море было абсолютно спокойным. А самое страшное, что в пределах видимости нигде не было и намёка на погибший сейнер. Ни людей, ни выпавших за борт вещей, которые обычно всплывают после гибели судна. Только вода и он, Лёха. Вдали парень с трудом разглядел что-то похожее на берег и, усилием воли подавив панику, поплыл в нужную сторону. Через каждую сотню гребков он ложился на спину и пару минут отдыхал.

До возможного спасения было далеко, так что Лёха старался экономить силы. Наконец, когда от усталости руки уже еле двигались, а в глазах начало темнеть, парень рассмотрел полосу прибоя. Близость берега придала ему сил. Сжав зубы, Лёха сделал над собой ещё одно усилие и, выбравшись на четвереньках на песчаный пляж, рухнул у самой кромки прибоя, потеряв сознание.

Ленар сейт-Ваган прожил на белом свете очень долго и повидал всякое. Вот уже два десятка циклов, как, устав от интриг и козней коллег, Ленар удалился из столицы и поселился на берегу серединного океана, с головой погрузившись в свои изыскания. Ему, как человеку, изучавшему предметную магию, было важно понимать, какой предмет из обихода может быть использован как вместилище энергии, а какой может служить оружием. Три дня своего бесценного времени маг потратил на то, чтобы отвадить хищную нежить, что задирала скот в соседней деревне, но дело того стоило. Теперь кметы будут сами присылать магу свежайшие продукты, что позволит ему погрузиться в работу и не беспокоиться о пропитании.