Мальчик сидел на табуретке в углу у самой двери.
– Сашенька, иди к мамке, иди, не бойся! – и словно про себя: – Напугали совсем мальца… иди, Сашенька, смотри, кто у тебя теперь есть, смотри – сестренка.
Девочка уже насытилась и посапывала у открытой груди. Анна потянулась рукой к сыну, приподняв голову.
– Иди ко мне, золотой мой, иди, Сашенька…
Он, потупив глаза и поджав губки, подошел. Аня усадила его на край кровати, и гладила по спинке, по головке.
– Смотри, это твоя сестренка. Она еще маленькая, но скоро вырастет, и вы будете играть вместе. Да? – Аня старалась заглянуть в глаза сына.
Саша с облегчением вздохнул, почувствовав любовь матери. Испуг от необычной суеты в доме прошел. Он наклонился над спящей девочкой, стал рассматривать ее личико.
– Некасивая, – проглатывая букву «р», заключил Саша.
Аня улыбнулась. Клава, суетясь по дому, возмутилась:
– Ишь ты, «некрасивая»! Подожди, подрастет, будешь еще ее кавалеров отваживать!
– Будешь защищать сестренку? – Аня обняла сына за плечи.
Он выпрямился, серьезно посмотрел на мать.
– Как папа?
Аня кивнула.
– Буду.
Девочка заворочалась, сморщилась еще больше. Саша тоже скривился. Клава, наблюдая за ними, не удержалась, захихикала.
– А как ее зовут? – спросил мальчик.
Аня озадачилась. Надо же имя дать ребенку, да покрестить… все по-людски.
– Подождите вы с именем, – Фаина Ефимовна, собираясь, молчала до сих пор. – Слаб ребенок, кто знает, что еще будет…
– Опять ты за свое, Фимовна, – Клава хлопнула себя по крутым бокам, – да что ж ты…
– Ладно, только помяните мое слово…
– Да иди ж ты уже, – Клава укоризненно покачала головой.
Ефимовна оделась, приоткрыла дверь.
– Фаина Ефимовна, – окликнула Анна, – спасибо.
Докторша исподлобья глянула на нее. Счастливая женщина, обнимающая своих детей, вызывала в ней зависть, но все же в ее сердце что-то защемило, что-то сладкое окутало его, приглушая горечь.
– Не за что, – буркнула Фаина Ефимовна и ушла.
Скажи, как людям о себе поведать,
И чувства наши кто поймет, скажи?
Цюй Юань
С рождением дочери жизнь в семье Войтковских сильно изменилась. На первый взгляд, только хлопот прибавилось, но маленькая девочка, которая едва не умерла в первые минуты своей жизни, изменила мировоззрение Анны. Материнский инстинкт пробудил в ней не только силы для защиты своих детей, но и твердую уверенность в том, что именно женщина – глава семьи, хранительница детей, мужа и того душевного благополучия, которое они с Сашей обрели, когда пошли по жизни вместе. Теперь Анна как никогда понимала смысл слов сказанных Сашей, когда в один из вечеров она пыталась выяснить, почему так получается, что его отец арестован, как враг народа, а он – его сын! – стал начальником над такими же «врагами».
«Пойми, нам главное сохранить нашу семью, вырастить нашего сына. И запомни на будущее: никто ничего не должен знать об этом этапе нашей жизни. Пройдет три года, мы уедем отсюда навсегда, но для всех – мы провели это время на Дальнем Востоке. Все! Никаких объяснений и тем более рассказов о моей работе. Никому и никогда!» – сказал тогда Саша.
Анна запомнила, но только сейчас поняла, как это важно. Тем более, что теперь у них есть не только сын, но и дочь.
Они назвали девочку Валентиной. Аня не смыкала глаз, выхаживая ее. Еще не раз Валечка умирала, внезапно переставая дышать. Если это происходило днем, то верная Клава возвращала ее к жизни, делая незамысловатую зарядку и массаж, приемы которого она когда-то в детстве увидела и запомнила, когда бабка-повитуха спасала такого же слабенького малыша у одной из женщин их села. Аня тоже запомнила, и ее решительность и упорство спасали ребенка в тяжелые минуты, когда Клавы не было рядом.
