Монах: Эй, батьку, спаси душу грешную.
Кульбашный: Встань, человече. Скажи, что ты такое есть?
Монах: Я был монахом и сделался грешником великим. За это был проклят на семь лет и превращен в коня. Вот в эту самую пору конец проклятью пришел. Помоги, батька, грошами, буду за тебя бога молить.
Кульбашный: Ну, если тебе прощено, то полно плакаться. Вот тебе карбованца на расходы.
Монах: Спасибо, батьку. Бога за тебя буду молить.
Монах падает в ноги Кульбашному. Уходят. Звучит фоновая музыка. Выходит молодой казак, а сзади него остальные казаки.
Молодой казак: Прошло два дня. Идет Кульбашный по ярмарке, глядь – продается тот самый конь. Подошел к нему батька, наклонился к уху. Да и говорит: « А что, паноче? Иль опять согрешил? Кайся, безбожник! Да мигом волов своих запряг и скорее до дому!
Все хохочут.
Старый казак А какие предки наши были на все руки мастера: могли не только воевать знатно, но и хату сложить, хлеб растить, церковь возвести. А как умели рассказывать, не хочешь, а поверишь.
Казак: А вот вы думаете, отчего я такой глуховатый? Так все она, турецкая война наделала. Как сейчас, помню: лежим на бережочку, галушки едим. Вдруг: бах. бах! Опять эти басурмане покоя не дают. Есаул кричит: «Вперед, ребята, я сейчас за вами, только доем маленько». А мы дураки что ли, снарядов—то не осталось. Тут Савва и сообразил хитрость военную. «Вы, братцы, – говорит, – сделайте вид, что крадетесь к неприятелю, а я знаю, как им насолить». Поползли наши через камыши. Пробираются, а Савва из котла галушки достаети в дуло пушечки забрасывает. А потом как выстрелил! Господи, грохота такого в жизни не слыхивал. И вдруг – тишина… Глядим из-за камыша: батюшки – светы, турки врассыпную, и давай галушки собирать. Пока они их жевали, наши их и накрыли. Всех в полон взяли, да и без потерь. Хотите верьте, хотите – нет.
Хохот.
Казачка: А как казаки бились с французами в 1812 году?
Казак:
Нелегко побеждать.
Как идет рать на рать,
И фугасы ложатся в окопы.
Но геройства полна,
Мать Россия одна
Отбивалась от целой Европы…
От казачьих клинков
Бонапартовых псов
В жар кидало…
И нам на орехи
Доставалось порой.
Как пойдем строй на строй:
Тут, станичники, не до потехи…
Так гласит старина:
Замирилась война.
И Кубань заневестилась пышно.
Стихнул воинский гром,
Но далеко кругом
Бородинское мужество слышно…
Звучит музыка. Все подходят к авансцене. Стоп-кадр.
Старый казак: Да, нелегкой была жизнь казаков. А сколько их Полегло на полях сражений, и не сосчитать!
Звучит музыка, все расходятся. В луче пистолета – Мать-Кубань.
Мать-Кубань:
Плеченьки крепкие,
Волосы русые…
Косточки белые,
Головы русые,
Сколько зарыто вас
В черной земелюшке,
Храбрые воины,
Родины детушки! (двигается из стороны в сторону).
Кто это вышел
В рассветную рань?
– Я, быстра реченька.
Ваша Кубань.
Я окроплю вас
Живою водицею,
Но не проснуться вам,
Не пробудиться.
Станете в поле
Зелеными травами,
Зорями алыми
По-над курганами..
Стоп-кадр. Песня «Спы, Тарасэ, батько ридный»
Казачка: Казак – ратник, слуга Отечества. А крепость его – дом родимый, где его любили и всегда ждали, а, провожая в поход, наказ давали…
Фоновая музыка, выходят сын с матерью.
Мать: Вот тебе, сынку,
Башлык да бурка.
Чтоб не боялся
Лютого турка.
Сын: Добре, мамо (кланяется)
Мать: А вот тебе, сынку,
Хлеб святой.
Сама испекла
Сын: Спасибо, мамо (кланяется).
Мать: Сынку, кладу тебе, сынку,
Шматочек сала,
Чтоб мимо не прошла
