Для тебя я ведьма - страница 39

— Синьорина Эспозито! — Ром неожиданно возник рядом с нами. — Ваша шляпка просто восхитительна.

— Все мои шляпки превосходны, — она даже не улыбнулась, поправляя миниатюрный головной убор с пёрышком.

— Не все замечают это, — проходя мимо, задержалась возле наблюдательницы.

— Неужели? — аккуратные губки скривились в насмешке.

— Совершенно точно, — я заглянула за спину синьорины Эспозито.

Самодовольный вид сполз с мраморного личика Мими. Она резко одёрнула бархатный камзол и нахмурилась.

— Ну, решил, куда мы отправимся? — я протянула руку Сальваторе.

— На юг, милая, — одним движением он помог мне оказаться наверху, — в Илиси.

— Хорошая идея, дружище, — Ром распахнул дверь дилижанса, пропуская помрачневшую наблюдательницу вперёд. — В Илиси тёплая зима и красивые женщины.

Уезжая из Польнео, не стоит слишком громко разговаривать. Древний вулкан, у подножья которого раскинулся город, может проснуться от шумной болтовни. Мы обязательно вернёмся сюда: к террасам, спускающимся с холма от замка Святейшего, к сверкающей в солнечных лучах чаше залива Чокорони, к шумным улочкам и строгим мостам. Покидая Польнео, не говорят — прощай.

9. Глава 8

Серые кляксы акварели на прозрачном небе, корявые стволы спящих виноградников за голыми деревьями и крики оголодавшего воронья — пригород напоминал кладбище. Всё выглядело каким-то нереальным, плоским. Польнео окутывал атмосферой сказки. Казалось, мир — яркая пицца, щедро посыпанная тёртым сыром, но… За городом я почувствовала себя неуютно. Мысли каркали в голове не хуже ворон в небе. Синьор Сальваторе не разделял моего настроения. В сердце любимого творился настоящий шабаш — с танцами, вином и ведьмами в самом центре Илиси. Правда, праздник был скорее для Ловчих, чем для дочерей бездны. Торе, крепко сжимая вожжи, глядел вперёд, и, кажется, не видел ничего, кроме будущего. Столетия назад по дорогам Ханерды, так же, как мы сейчас, гнали лошадей прежние Ловцы безумия…

Когда-то моя родина жила совсем другой жизнью — никто не знал о Великом Брате, ведьм не жгли на кострах, а магии начинали учиться ещё в школе. На первый взгляд — почти идеальная картина мироздания, если бы сердцами людей не владела жажда наживы. Тогда в великих землях Ханерды не было единства: города поглощали окрестные деревушки, богатые синьоры рвались к власти — возводили каменные стены и крепости, защищая своё состояние. Каждый из правителей считал — день прожит зря, если к вечеру гонец не принёс вести с поля боя. Война на завтрак, обед и ужин, а главное блюдо кровавого пира — магия. Никому не нужно оружие, когда можно снести стену, прочитав заклинание, и восстановить её с помощью чар за несколько дней. Земля пропиталась кровью, взвыла под тяжестью трупов. Наш мир не выдержал страданий и выпустил из себя волшебство — сохранив жизни своим детям, отобрал любимую игрушку. В те времена даже в отхожее место без заклинания не ходили, что уж говорить об отстройке разрушенных городов. Пытались вспомнить о мечах, но и их без волшебства — ни сделать, ни заточить, ни поднять. Да и есть ли время думать о войне, когда живот пуст и кабан в лесу сдох от старости, а не от стрелы охотника? Лежавший в руинах мир заинтересовал хозяина бездны. Он показался высшему тёмному духу прекрасной, чистой девой, не познавшей магический грех, с которой можно делать всё, что угодно. Хозяин наградил не одну сотню женщин Ханерды умением колдовать, мужчин сластолюбец не жаловал. Магия вернулась, но в ином обличие. Шумные праздники, бесконечное веселье, желанная свобода для ведьм и… безумие. Тогда возник союз Ловцов, за ними появились Охотники, но на фоне страшной разрухи, голода и эпидемий попытки справиться с дочерями бездны выглядели неубедительно. Когда в великие земли Ханерды вошли посланцы веры, простой народ был готов принять что угодно, лишь бы избавиться от страшных болезней, порчи и сглаза. Эпоха Великого Брата и его святейшей инквизиции взошла солнцем над холодной пустотой.