Раньше думал, что ненавижу. Должен ненавидеть. За всё. Но сейчас готов в лепёшку расшибиться сам, если это поможет её спасти.
Снова и снова осматриваю траекторию падения и поджимаю губы. Быстро проверяю карманы. Телефона нет, вообще ничего нет. Только сложенная пополам картонная карточка. Значок такси, имя Александр, номер телефона.
Не совсем соображая, что творю, убираю визитку во внутренний карман, и в этот самый момент до меня долетают голоса моих коллег. Нескладно получилось. Карман прожигает сокрытая подсказка, но назад в карман Лады её уже не засунешь. А внутри меня зреет уверенность, что она непременно потребуется.
– Глеб, – зовёт меня Колька, шутник и балагур нашей смены. – Ну что тут у тебя?
Я отодвигаю руку подальше от пальцев Лады, ощущая из-за этого практически физический дискомфорт.
– Молодая женщина сошла с тропы, – указываю на переломанные ветки. – Смягчили падение.
– Повезло бескрылой птичке, значит, – хмыкает он, заставляя меня поморщиться.
Мужики раскладывают носилки, и мы максимально осторожно размещаем на них женское тело, фиксируя ремнями.
– Ну, отправились, мужики, – командует Колян. – С богом! Донесём нашу птичку до врачей без эксцессов, в целости и сохранности.
Я добегаю до деревца и отвязываю Бимо. Спускаю с поводка и велю не крутиться под ногами. А потом мы с мужиками вчетвером синхронно поднимаем носилки, чтобы как можно скорее передать Ладу врачам.
До ближайшего посёлка крюк примерно в одиннадцать километров. Мы вынуждены идти под проливным ледяным дождём, от которого сводит суставы пальцев, но мы движемся без лишних остановок, привычно удерживая средний темп.
– Глеб Денисыч, – обращается ко мне Ванька, самый молодой спасатель нашего отряда. – Эта птичка же ваша первая?
– Первая, первая, – отвечает вместо меня Колька. – Почти три года без происшествий протянул, рекордсмен.
Я усмехаюсь. И правда, в Алтайском поисково-спасательном отряде я оттрубил почти три года, и до сегодняшнего дня мне везло. Ни разу во время обходов я не находил сорвавшихся с высоты туристов или альпинистов, переломанных лыжников, попавших под обвалы или снежные лавины людей, заблудившихся потеряшек. Всё это я встречал, конечно же, когда мы шли по точечным вызовам или отправлялись на поиски не отметившихся на следующей точке групп. Всё это рассказывали парни по вечерам, после тяжёлой смены, когда мы собирались на ужин в столовой. Но никогда прежде мне не доводилось встречать их на своих обходах. Я знал, что однажды столкнусь с чужой бедой. Такая работа. Но никогда в жизни я не смог бы подготовиться к тому, что первое происшествие на моём участке произойдёт с Ладой.
Ещё издали виднеются сине-красные всполохи мигалки неотложной помощи. Едва мы достигаем медиков, они выкатывают каталку, и мы с парнями, совершая синхронные действия, быстро отстёгиваем и перекладываем тело молодой женщины с носилок на каталку. Ладу мгновенно завозят в карету.
– Колян, забросишь Бимку домой? – спрашиваю у приятеля. Пёс понуро семенит ко мне, и я сажусь на корточки. – Бимо, пойдёшь с парнями домой.
Он преданно утыкается в меня, и я чешу его за ухом.
– Глеб, а ты с ними, что ли, собрался? – волнуется Николай. – Ты это брось… Теперь нормально всё будет.
– Коль, да я и не сомневаюсь, – говорю ему с напускной улыбкой. – Но хочу убедиться наверняка, всё-таки моя первая. Для меня важно знать, что я не опоздал…
