Для вкуса добавить карри, или Катализатор для планеты - страница 39

– Поболтаем? – раздался бодренький голосок.

– С удовольствием! А о чём?

– Да о чём угодно! Хочешь, расскажу про Окатан, ну про то, что удалось узнать, понять и сопоставить.

– Ещё спрашиваешь!

– Ну слушай… – прикрыв глаза, я увидела как мой профессор, сидя за столом в библиотеке, радостно потёр руки. – Окатан вращается вокруг двойной звезды: жёлтой, класса G, как и Солнце и белого карлика. Расстояние до своих светил у этой планеты немного больше чем у Земли, поэтому год здесь длится дольше. Пока не могу сказать точно, но где-то месяцев пятнадцать-шестнадцать. Сутки – двадцать четыре часа, как на Земле.

– Но мне казалось, что день длится дольше.

– Нет. Световой день не длится дольше. Просто благодаря двойному светилу рассветы и закаты как бы растягиваются: пока первое солнышко выйдет из-за горизонта, пока – другое и наоборот. Вот и создаётся такое впечатление. По поводу спутников типа Луны, пока неизвестно, но скорее всего, их нет. Окатан очень похож на Землю, а в чём-то почти идентичен. Я и сам не понимаю, как могут быть такие совпадения, но они есть. А именно: кислородный состав атмосферы, сила тяжести, мягкий ровный климат без резких перепадов температур, по крайней мере, в этих широтах, растительность, животный мир и, наконец, люди… – Мозговой выдержал долгую паузу. – Почти такие же, как и ты.

– Почти? Но я не заметила никаких отличий. Женщин я, конечно, ещё не видела, но мужчины, один в один, земляне.

– Не совсем.

Я удивлённо приподняла брови:

– Это как так?

– На самом деле ты всё заметила, всё увидела и услышала всё, что только было можно. Девочка моя, ты постоянно забываешь, что я – это ты и то, что я говорю тебе сейчас – это твои выводы и твои заключения. Просто в такой форме тебе легче воспринимать окружающую действительность и не сойти с ума.

– Хорошо, хорошо… – я отмахнулась. – Что же такое я заметила? В чём разница?

– А вот в чём и это только начало: Дайк видит в темноте, как кошка; Карелл может идти по следу не хуже ищейки, а у Граса – этого здорового «гоблина», очень тонкий слух. Именно он услышал стон из ямы, когда ты там истекала кровью.

Я вытаращила глаза.

– И, кстати… – мой собеседник ехидно оскалился, – это же Грас подслушивал, что тебе шептал по ночам Карелл и докладывал остальным.

– Ах вот оно что! Вот тебе и молчун! А я-то решила, что он меня, вообще, в упор не видит! – я расхохоталась. – Кто бы мог подумать! Ещё и сплетник!

Немного поостыв, я спросила:

– Значит, он тоже меня спас, да?

– Да.

– Ну и ему спасибо! – я вздохнула. – Теперь добрым словом буду не только Дайка вспоминать. Но поехали дальше, чем ещё я отличаюсь от жителей Окатана.

– Зубами, – последовал ответ.

– А поконкретнее?

– Ты обратила внимание, какие у них, и притом у всех, красивые, ровные и белые зубы?

– Верно, красивые…

Тут я надолго задумалась. На зубы я действительно обращала внимание. И казалось очень странным, что при таком количестве шрамов и увечий на телах лесных разбойников и их роде занятий, зубов должно быть меньше и выглядеть они должны не так «по-голливудски».

– Согласна с тобой… – протянула я. – Что ещё?

– Ещё «родовая метка».

– А это что ещё такое?

– Помнишь, у Карелла на плече как бы след от браслета?

– Так это не отпечаток?

– Нет.

Тут я совсем затормозила:

– Так что же это?!

– Это и есть «родовая метка». У атамана на плече, у Дайка чуть выше левого локтя, а у Граса вокруг шеи, у самого основания. У мелкого Олли вокруг правого голеностопа, а у лысого Лакрана тоже где-то на ноге, потому что ни на руках, ни на шее не было.