В берега весны.
Где советы тонут пряжей,
Как раскаты далеки.
Где клинок в покой заряжен —
Эхо берегинь.
Там орлы роднятся славой,
А скуластый чует дым.
Огневод[180] ведёт облавы
Замерзать седым.
Осень 1992 г., Новосибирск, в гостях у Игары
Июнь 1996 г., Онон
Ингода
Ю. Звягинцеву[181]
Сердце бьётся птицей в клетке,
Тает воздухом берёз.[182]
Я вернулся в посвист редкий
К берегам, где в небо рос.
За плечами пыльной гривой
Тропы спутаны в узлы.
И ненастит день пугливо,
И изменой ночь грозит.
Залечить шальные раны
Полыньёй нахохотал.
И опально сны тираню,
Где притихла Ингода.
Ни пощады, ни прощенья:
Будь сурова, будь сильна.
Голос слабый в дрожь лишений
Напои теплом зерна.
Атамана нрав горячий
Закали дождём невзгод,
Опоясай думой зрячей
В родниках встречать восход.
Ураганил безответно,
Взгляду верил наугад.
И умылся синим ветром,
Где струится Ингода.
Сонным утром нитью верной
Зорю выткать в плеск лучей.
И однажды тайной древней
Опалить крыла очей.
Славить век молвой проталин,
Грудь дозорами укрыть.
Солнце сыну имя дарит,
И несётся вещий крик.
Догонять стрелою счастье,
Пусть секут прищур года, —
Мне поклоном возвращаться,
Где светлеет Ингода.
22.02.1990 г.,
Октябрь 1993 г., Забайкалье
Пережить зиму
Пережить эту долгую зиму
Не хватает ни слёз, ни сил.
Я забыл горем горькое имя,
Память клочьями износил.
Догорать за спиной оставил
Переправы, гулял вразнос:
Мой горячий исток
Декабрями издох, —
Он замёрз.
Погадай на сплетеньи линий —
Обещай колесо дорог.
Целовать глаз солёный иней,
Оживить молвой Сухой Лог[183].
Испугаться упряжки грозной —
В жребий выпала борозда:
Уходить в полный рост
Вереницей угроз
В образа.
Заарканить язык елея
В грубый узел сырой узды.
Только Солнце в безверьи греет
И к вершинам ведёт мосты.
Торопись окунуться в прорубь
И морозу расправить грудь:
Оголить удаль плеч,
Родниками облечь
Дрожь округ.
Загони мозг строптивый в кровлю
Дожидаться разлива рек.
Или веку сподобься ровней —
Одевать в камень сны калек.
В смуту жаждал иной награды —
Принимай плеть и залп свинца
У глубокого рва,
Где породистый нрав
Ждал венца.
Огненный росчерк в небе настиг однажды,
Огненный прочил повелевать пером.
Звёздные рощи звали в объятья: наш ты, —
Опален!
Звонкое имя Ветер принёс орлами,
Лопнуло вымя оберегать хлеба.
Пеной ковыльной в бой закипало пламя
В погребах.
Я это видел, я всё запомнил…
Февраль 1990 г., Забайкалье
Ноябрь 1993 г., Новосибирск
Быль (Долго ли, коротко…)
Долго ли, коротко —
Славы искали ратной.
В утренней ряске пляской плескался день.
Сны облачали стременем безоглядно
И молились тугой узде.
Было ли, не было —
Кто слово в бронзу молвил,
Как пропадали даром в огнях-лучах.
Как лихолетье ско́рило блеском молний
Думы подвигом обручать.
Плачем ли, смехом ли
Всадников провожали,
Видели угли смуглых зарёй в седле.
К Солнцу стремили путь вольным урожаем, —
След стрелой в небесах светлел.
Брызгами, искрами
Выбор грубел в ладонях.
Пели отряды Раду в пылу погонь.
Кто неотступно верил чубами Дона —
Пеленал вековой покой
в косы рек
Плетью Ветра…
1.03.1990 г., Забайкалье
Ноябрь 1993 г., Новосибирск
Осиновый пожар
Век прятал эхо в родники,
Травы кропил росой;
Венок бессонных лет сочился ядом.
Здесь обадёжил[184] плеск Оки
Ночные страхи мыть;
Лихой испуг в поводья смять, —
Погоней выпить тень.
Седой размах запутал след,
Небесный дым прочёл:
Вернуться горевал суровый воин.
Беречь звезды искристый смех
Нечаянной слезой;
Клинком звенеть благую весть,
Целить уста огнём.
Доверчиво
Пел горячо, без сна…
