Читать онлайн Дмитрий Дартт - Дневник другого измерения

В жаркий летний день, да в такой жаркий, что можно с уверенностью заявить о превышении климатической нормы, на стол начальника Новгородского отдела полиции №1, легла пухлая папка с входящей корреспонденцией. В этот день, почта была не особенно богата на всякого рода заявления, жалобы, запросы, приказы и указания вышестоящих органов.  Всего около тридцати документов. Поэтому, уже минут через двадцать, корреспонденция с резолюциями руководителя, была возвращена в канцелярию. А еще через десять минут, руки секретарши, украшенные гламурным маникюром, неторопливо разобрали эту папку и разложили документы на специальном стеллаже, по именным ячейкам подразделений и служб. И уже в начале следующего рабочего дня, после совещания, руководители отделов и отделений, заберут из ячеек свою почту, а потом раздадут её, своим подчиненным для исполнения. Без такой вот обычной, ежедневной и рутинной процедуры, не обходится ни одно правоохранительное учреждение и не только правоохранительное.

На первый взгляд, система делопроизводства и документооборота представляется серой и безликой бумажной массой, особенно с точки зрения сотрудников, работящих в таких учреждениях. Иногда, среди заурядных бытовых жалоб и заявлений, можно встретить кричащие документы, содержащие сведения о потрясающих воображение событиях. Но такое бывает редко, так редко, что не стоит заострять на этом внимание. Тем более, что действительно невероятные и необычные события, всегда завуалированы сухой, скучной и обыденной информацией, за которой сложно рассмотреть что-либо любопытное. Такие документы практически невозможно выявить в общей массе однообразной корреспонденции, и вследствие чего они со временем растворяются под сукном письменных столов, на полках сейфов или стеллажах архивов.

Примерно по таким же причинам, никто не обратил внимание и на письмо Натальи Ивановны Гончаровой, которая утратила родственную связь со своим родным братом Михаилом Коржовым. “Миша больше недели не отвечает на телефонные звонки, не появляется в соцсетях, и я не знаю, что мне теперь делать, так как живу далеко в другом городе. Родственников и знакомых в Великом Новгороде у нас не осталось.  Сама приехать не могу…”, – сообщала в своем письме женщина.  “Да, обычное это дело!” – скажет любой полицейский, прочитав такое письмо, и сразу выдвинет самую рабочую версию происшествия: “Этот Миша, небось, пропил сою мобилу и гуляет где-нибудь с друзьями на притоне, а через неделю, когда пропивать уже будет нечего, объявится”. Что-то в таком же духе, заявил и, получивший в канцелярии письмо от Гончаровой, начальник отдела уголовного розыска Мамаев Павел Саркисович – седой худощавый майор, никогда не выпускающий из рук свой смартфон. Кто-то из наблюдательных коллег уже давно заметил эту особенность Павла Саркисовича и за глаза прозвал его одноруким. Ибо свободной у него всегда была только одна рука, а в другой руке, даже при работе с документами, за компьютером или при вождении автомобиля, постоянно находился вечно-звонящий гаджет. В зависимости от ситуации, смартфон, мог только перекладываться из одной руки в другую.

– Ты это, сегодня туда не ходи. В письме есть номер телефона, позвони сначала. – мурлыча себе поднос и не отрывая глаз от смартфона, проговорил Мамаев, обращаясь, к вошедшему в кабинет по его вызову, оперуполномоченному Алексею Брянцеву. А затем, отодвинув от себя заявление Гончаровой и не поднимая взгляда на подчинённого, начальник розыска стал увлеченно тыкать пальцами в дисплей смартфона. Такое поведение Павла Саркисовича, означало, что уже, прямо сейчас и без лишних вопросов, нужно приступать к исполнению документа.

Подтянутый, жилистый и светло-русый лейтенант Брянцев, относился к категории молодых и перспективных сотрудников, поскольку по окончании ВУЗа прослужил в полиции чуть более года, но уже кто-то из большого начальства, успел возложить на него огромные, но пока еще не сбывшиеся, надежды. Поэтому, в целях закрепления достигнутого успеха и повышения авторитета в глазах высокого руководства, молодому лейтенанту Брянцеву давалось множество несложных, но ответственных заданий, которые нельзя было поручить сотрудникам, имеющим больший стаж службы. Ведь, более опытные оперативники, всегда были задействованы в проведении сложных, трудоемких оперативно-розыскных мероприятиях и исключительно по особо тяжким преступлениям. По мнению руководства, отнимать время у опытных оперативников на всякую мелочёвку, на вроде того без вести пропавшего Коржова, было не позволительной роскошью. И первые месяцы службы, Брянцев искренне верил в такое положение дел. Но потом, он стал замечать, что некоторые “бывалые” оперативники, возвращаясь с заданий с мешками у глаз, иногда пьют минералку в больших количествах. Тем не менее, столкнувшись с такой служебной стратификацией, молодой лейтенант нисколько не огорчился, поскольку понимал, что опыт и авторитет, могут быть получены только таким примитивным путем. Тем более, что после поступления на службу, обнаружилось множество отличий между теорией и практикой. Оказалось, что от теоретических знаний без практического опыта, пользы очень мало, даже если этим знаниям, экзаменационная комиссия дала оценку «отлично».  Впрочем, практика без теории, так же вызывает много вопросов.  С этим Брянцев тоже успел столкнуться на примере нескольких сотрудников из его отдела, уже познавших все тонкости службы, как говориться от “а” до “я”, но при этом, не имеющих соответствующего образования и малейшего представления о базовых юридических понятиях. Таких полицейских, Алексей отождествлял с цирковыми медведями, которые, не зная законов физики, да и, вообще не зная об их существовании, научились ездить на велосипедах.

К тому моменту, как Алексей зашел в кабинет Мамаева, у него на исполнении уже находилась десятка два различных поручений, заявлений и запросов, не считая оперативно-поисковых дел, что хранились в сейфе под замком. И увидев на столе шефа заявление с резолюцией, он сразу понял для чего его вызвал начальник и, что отвертеться от этого, никак не получится.

– Павел Саркисович! – взяв со стола документ, выдавил Брянцев. И это прозвучало так, словно он вознамерился высказать какое-то недовольство. А Мамаев, оторвав на секунду глаза от дисплея смартфона, осек Брянцева, уколов при этом гневным взглядом. Да на столько гневным, что можно было увидеть, как смутился, висевший над столом, портрет Железного Феликса.

– Я же сказал тебе, что в письме есть номер телефона. Позвони! Может кто и ответит, и тогда ненужно будет туда ехать.  Давай… Давай, иди с моих глаз уже! Исчезни!

– Но Павел Саркисович! – не унимался Брянцев, – Да я не об этом. Я хотел отпросится с работы по раньше.

– И?! –  Мамаев изобразил на лице восторженную мину, чем ввел Брянцева в некоторое замешательство, поскольку не было понятно, чему он так удивился: тому, что появилось на дисплее смартфона или неожиданной просьбе подчинённого. Но как бы там ни было, гнев босса испарился, а портрет Дзержинского вернул себе строгий и невозмутимый вид.

– Да нет, дело в том, что у моей мамы сегодня День рождения, и я…, – начал было Брянцев, очевидно намереваясь подкрепить свою просьбу вескими аргументами, но в этот момент смартфон Мамаева завибрировал всем своим плоским телом, требуя от хозяина переключить на него все свое внимание.

– Да, Евгений Петрович! Да… да, верно…  –   приложив смартфон к уху, приветливым голосом заговорил Мамаев, а затем стал кивать Брянцеву и махать рукой, указывая на дверь.

Алексей, мгновенно расценил этот жест босса, как удовлетворение его просьбы, ибо каких-либо запретов, в его согласном кивании головой, рассмотреть было невозможно. В туже секунду, Брянцев исчез из кабинета, тихонько прикрыв за собой дверь.

По пути в свой кабинет, расположенный в другом крыле здания, лейтенант то и дело порывался прочитать на ходу заявление, но это никак не получалось. А после того, как чуть не столкнулся с начальником штаба майором Денисенко, он утихомирил свое любопытство и ознакомился с документом уже сидя за своим рабочим столом.

Нечто подобное, ему поручали еще когда он, будучи курсантом, проходил практику в уголовном розыске. Правда это было в другом отделе полиции и в другом городе.   Тогда оказалось, что человек, с которым родственники утратили связь, скрываясь от коллекторов, сменил номер телефона и никому об этом не сообщил.

Недолго думая, Алексей набрал указанный в заявлении номер и в ответ услышал длинные гудки, что вселило небольшую надежду, на быстрое разрешение обращения Гончаровой. Однако, далее длинных гудков, дело не продвинулось. А через несколько часов, вместо гудков в динамике смартфона, Брянцев услышал всем знакомую фразу: “Аппарат абонента выключен или находится вне зоны действия сети”. Набрав еще раз этот номер и убедившись, что абонент не доступен, Алексей решил больше не звонить, и не откладывая в долгий ящик это дело, лично отправиться по адресу, указанному в заявлении.

Будучи исполнительным и еще не испорченным профессиональной деформацией, сотрудником, Брянцев, как и положено по инструкции перед уходом с рабочего места, собрал всю документацию со своего стола и убрал её в сейф. В этот момент, в кабинет буквально ворвался его коллега Андрей Андреев. Последний, был неофициальным наставником молодого оперуполномоченного, так как Алексея при назначении в уголовный розыск, временно подсадили в его кабинет. Но, как известно, в России нет ничего более постоянного, чем временное. В общем, Брянцев прижился в кабинете Андреева и через год чувствовал себя тут, уже полноправным хозяином.

Старший оперуполномоченный Андреев, проработал в уголовном розыске полтора десятка лет и дослужился не только до залысины на всю макушку, но и до звания капитана. Если бы не многочисленные дисциплинарные взыскания, которые всем стали раздавать без разбору на право и налево после реформы, то есть, когда из милиции сделали полицию, то он давно был бы уже майором. Но, отдать должное Андрееву, это обстоятельство его не сильно удручало, ибо по натуре он не был карьеристом, чем, несомненно, вызывал у коллег доверие и уважение. И молодого Брянцева он сразу стал позиционировать как своего напарника. А между тем, Андрееву, было чем похвастаться в своем послужном списке. За период службы в уголовном розыске, он лично раскрыл несколько десятков разбойных нападений и убийств, а еще прошумевший на весь город в 2006 году, поджог производственного помещения фирмы “Галич”. А о предотвращении покушения на убийство генерального директора Павла Гальченко, в отделе до сих пор вспоминают, как полицейскую легенду.

– Надо брать! Надо брать! – как-то торжественно и на распев, повторял Андреев, усаживаюсь в свое кресло, а потом увидев, что Брянцев опечатывает сейф, удивленно спросил: – И куда это мы собрались?

– Нужно одного потеряшку проверить по адресу, а потом Мамаев отпустил меня пораньше. У мамы День рождения сегодня. – довольно улыбаясь ответил Брянцев, и прощаясь протянул Андрееву руку. – В отдел уже возвращаться не буду.

– Стоп! – Андреев захватил ладонь Брянцева и стал ее удерживать в рукопожатии, – Помнишь на прошлой неделе кража была из киоска сотовых телефонов, на Королева улице? Так вот, хозяин пальчиков нарисовался. Надо брать! И брать не медленно. Мамаев уже в курсе и сказал тебя с собой взять. Поехали, быстро смотаемся, а потом я тебя отвезу куда, там тебе надо. Успеешь к маме, мы быстро.