– Кристинка, куда тебе? Ты и так вся увешана. Пальцев свободных нет.
Да, так и есть: тумбочка дома забита безделушками, как у вороны в гнезде, – видимо, здесь моя армянская половина отыгрывается за мамино классическое русское воспитание.
Я обрадовалась встрече. Алиса такая утонченная. Носит вроде ту же одежду, что и все, а выглядит, как будто из-за границы приехала. То платочек на шею повяжет, то джинсовую курточку поверх платья наденет. Вот бы у нее научиться так выглядеть!
Говорю ей, что стипендию трачу.
– Ну если так, пойдем, покажу кое-что. – И позвала с собой!
Зашли мы в торговый центр, и Алиса сразу повела в отдел с сумками. Указала на мою потрепанную котомку.
– Смотри, что ты с собой носишь. Ты же женственная, волосы красивые, черные, густые, такие волнистые. Одеваешься неплохо, но вот на сумку твою смотреть не могу без слез. Вот только поменяешь ее, сразу принц найдется.
– У меня, может, есть… – Я чуть не обиделась.
– Не, с такой сумкой только дворник на тебя польстится, чтобы было куда мусор складывать. Вот, смотри, какая.
Она взяла и протянула мне волшебной красоты бежевую сумочку с чуть заметным рисунком в виде цветов и листьев, размером раза в два меньше моего «мешка».
– Утонченная, стильная, не вызывающая, но и не скучная. Твой образ подчеркнет и не перегрузит. Бери.
Я сразу в нее влюбилась. Ну и что, что отдала всю стипендию. Мороженое дома поем месяц.
Алиса оказалась такой уверенной! Много о чем судит, точно на десять лет меня старше. Вот только в самого красивого парня на потоке влюбляться чревато. Хотя, может, она всегда такая – только за лучшее берется. Было бы здорово с ней подружиться.
15 января
Ната приходила сегодня в гости. Я ей похвасталась сумкой. Вся счастливая еще от покупки. Она только цену спросила. Говорит:
– Ты с жиру бесишься. Три хорошие сумки на эти деньги могла бы купить.
– Да что ты все про деньги! Я про красоту. Смотри, какая!
Она совсем насупилась. Посидели молча. Потом она, как в детстве, полезла в мой шкаф. Вытащила коробку со старыми игрушками. Достала Барби в розовом платье.
– Помнишь, как мы это платье на нее шили?
– Я эту коробку уже лет пять не открывала. Что ты вдруг вспомнила?
– Весело же было. Твоей Барби сшили розовое платье, а моей – желтое. Наши куклы в гости друг к другу ходили. У тебя во дворе малюсенький детский бассейн был, надувной. Так мы в Геленджик играли. В гостиницу.
Я вспомнила и Нату обняла, и мы взахлеб начали делиться воспоминаниями о детских проказах. Потом перешли на мальчиков в классе. Как гуляли парой на пару. С Женькой и Пашкой. Мне нравился Женька, а Женьке – Ната. Глупо получилось в итоге. Потому что Ната сохла по Паше.
Перед тем как расстаться, мы договорились с ней, что, как у нас совпадут выходные, сходим в кино. На «Мадагаскар». Говорят, еще смешнее «Шрека».
Но потом, когда она ушла, я позвала папу, чтобы он помог мне коробку с игрушками унести в подвал. Он смеялся:
– Что, наигралась наконец?
– Слишком скучно сидеть над старьем, когда настоящая жизнь кругом.
Маша оторвалась от чтения. У нее тоже были подружки в школе. Не разлей вода были. Где они сейчас? Разбежались сразу после звонка колокольчика в руках первоклашки на плече Димы Конева. Надо же, она еще помнит его имя. Надо будет найти альбом со школьными фотками. Она ведь в него не заглядывала лет десять, а то и пятнадцать.
