Читать онлайн Ирина Ольховская - Всевидящее око судьбы

Эта невероятная история, которая

случилась с обычной учительницей,

стала для нее подтверждением, что

«человек не сможет открыть новые

океаны, пока не наберётся

смелости потерять из виду берег».

А для всех нас может стать подтверждением

того, что нельзя тратить время своей жизни

на пустые переживания,

нелюбимую работу и

пустых, ненужных, чужих по духу

и нелюбимых людей.

Кира с детства привыкла быть удобной. Любое самое абсурдное требование мамы было руководством к действию. Помыть полы в десять вечера? Нет проблем. Встать в воскресенье в семь утра, чтобы сделать уроки на понедельник (потому что мама решила поехать и за один день посадить шесть соток картошки) – не вопрос. Спать хочется? Перехочется. Но свободолюбивая натура брала свое. В 10 лет Кира зашла в "Будку гласности" (популярная передача из телевизора) и со слезами на глазах прокричала какие все мальчишки козлы, одноклассницы дуры , а мама просто задолбала и главная мечта – сбежать из дома. Запоем читала приключенческую литературу: Майна Рида, Жюля Верна, Дюма… Вырваться на свободу – была мечта. Но … как? Изменить систему не так просто. Кира окончила школу с золотой медалью. Поступила в педагогический – "это самая надёжная профессия для женщины, каждое лето у тебя будет отпуск, а твои дети никогда не станут бродягами, предоставленными законам улицы". Шли годы. Жизнь шла своим чередом. Пока… В один прекрасный день Кире на глаза не попался рекламный буклет. Этот момент, как говорят в глупых ток-шоу, которые так любит мама, разделил унылую жизнь школьной учительницы на до и после. Хотя начинался тот день весьма прозаично.

1.

– Мама, не преувеличивай, котлеты в нашей столовой просто прекрасные, ты, наверное, не знаешь, но тысячи людей по полжизни ностальгируют именно по таким котлетам, и больше того – учатся готовить именно такие котлеты. А овсянку мне просто некогда варить. Сама знаешь, сколько я вчера провозилась с Тургеневым. «Отцы и дети», знаешь ли. Но завтра воскресенье, обещаю, что сделаю твои любимые блинчики! Помнишь ту баночку икры, которую нам подарили на новый год? Будет прекрасный завтрак! А сейчас извини, мне пора бежать. Скоро звонок, директор просила подменить Анну, она заболела, а уроки пропускать нельзя. Целую, пока!– Кира, почему ты опять пьешь кофе? Кофе вредно! Давай я заварю тебе чай! И что за глупость заваривать овсянку! Овсянку нужно только варить! На медленном огне, помешивая, чтобы она дошла до готовности и раскрыла все свои вкусы! Овсянка – это залог продуктивного дня! Твоё пищеварение и так испорчено этим подобием еды, которым ты питаешься в своей школе! Что было вчера? Опять эти безумные котлеты?! Ты испортишь свой желудок! – Инга Львовна, мать Киры, была женщина просто потрясающая. Она могла потрясти (об этом говорили все мужчины, которые попадалась на ее пути) перетрясти и вытрясти – душу и кошелек. В зависимости о того, что в данный конкретный момент было приоритетной задачей. Времена огорода и картошки давно минули, поэтому и жизнь мамы свернула совершенно в другое русло. Осанка как у императрицы, всегда уложенная высокая прическа – мама Киры просыпалась рано утром и начинала с того, что закалывала аккуратно расчесанные волосы роговым гребнем. Длинный халат, тапочки на каблучке – обязательно, Инга Львовна на дух не выносила плебейские пижамы и шаркающие походки, которые получались, если пользоваться обычными тапочками. Кира каждый раз отстаивала право своих тапочек с ушами зайца на жизнь – не было дня, когда мама не хотела бы их выкинуть. Останавливало ее только то, что после одного такого выкидывания, Кира закатила истерику – оказалось, что это были не просто тапки с ушками зайчика с рынка. Оказалось, что Кира заказывала эти конкретные тапочки из натурального меха (надо же, а казалось, что просто искусственный – цвет такой… вульгарный, фуксия!) где-то в Европе и долго ждала их. Вот такой бесполезный подарок захотела сделать себе ее не приспособленная к жизни (так считала Инга Львовна) дочь на новый год.

Кира вылетела в подъезд пулей – дальнейшие разговоры могли затянуть выход из дома, а опаздывать действительно было нельзя. Она скрывала от матери, что уже полгода как попросила на работе освободить первые уроки, чтобы посещать психотерапевта. Это было непросто – решиться на такое. Со всех точек зрения. И потому что вроде страшно – открывать всю свою жизнь постороннему человеку. И потому, что цены на такие услуги стремились в стратосферу, а это было крайне затруднительно для молодой учительницы с зарплатой над которой не то что кот, даже голубь, живущий у мусорных контейнеров, расплакался бы горючими слезами. Сеансы с терапевтом у Киры были по видеосвязи, раз в неделю – эти занятия рекомендовал невролог, когда окончательно из-за нервных ситуаций на работе пропал сон и начал дергаться глаз. Но каждый раз перед таким прыжком в откровенность Кире нужно было зарядиться. Она заходила в небольшое уютное кафе, где услужливый, вежливый бармен всегда наливал ей именно тот кофе, который она так любила – двойной ароматный эспрессо. Без всякого баловства. Просто двойной огненно горячий эспрессо, щекочущий ноздри своим потрясающим запахом. Про этот восхитительный кофе можно было слагать песни. В нем не было никакой кислоты робусты, только благородный вкус стопроцентной арабики с оттенками горячего шоколада. Несколько раз Кира пыталась разговорить Влада (так звали бармена) и узнать – откуда привозят такой восхитительный кофе, но узнала только то, что растет он в лесах, которые в переводе с индейского называются «место, где спрятаны сокровища». Каждый глоточек этого кофе будил воображение – хотелось сокровищ и приключений… Но главное – как будто бы и сеансы в психотерапевта лились после такого напитка богов спокойнее и увереннее.

Кира дошла до кафе довольно скоро – четыре тысячи шагов успели разбудить аппетит. Что-то было не так. На дороге стояла скорая, полицейская машина, и из кафе спешно выходили посетители. Против потока, девушка зашла в любимое заведение, присела у барной стойки и не сразу поняла, что произошло.

– Влад, что случилось?!

– Вы не представляете! Это был ураган! Он влетел, подскочил к посетительнице, воткнул ей нож и как будто растворился! Я опомниться не успел – а его уже нет! Девушка лежит на диванчике, все кричат! Что за утро!

Кира посмотрела в направлении, куда дрожащей рукой показывал бармен. Вокруг девушки, лежащей на диванчике, уже никого не было. Мужчина средних лет, в перчатках, по всей видимости, эксперт, уже сворачивал свой чемоданчик. Молодой парнишка – по всей видимости, оперативник, заканчивал записывать данные у парочки средних лет – последние посетители, свидетели. Что-то в этой парочке было …противоестественное, Кира не могла понять что именно. Потому что смотрела на девушку на диване. Белокурые длинные волосы, заплетенные в косу, длинное платье, белые балетки, на спинке дивана – вязаный плотный кардиган, как раз для теплой осени – разве с такими девушками случаются … убийства?!

Но картина, которая открывалась от барной стойки, была более чем очевидной. Да, убийства случаются с кем угодно. Будь то старуха-процентщица – в голове у Киры пронеслось вихрем «…крошечная, сухая старушонка, <…> с вострыми и злыми глазками, с маленьким вострым носом и простоволосая. Белобрысые, мало поседевшие волосы ее были жирно смазаны маслом. На ее тонкой и длинной шее, похожей на куриную ногу, было наверчено какое-то фланелевое тряпье, а на плечах, несмотря на жару, болталась вся истрепанная и пожелтелая меховая кацавейка» , – да, Кира была очень ответственная учительница, а Достоевский – это последнее, что она успела освежить в памяти на летних каникулах, перечитав, разумеется, по новой весь роман. Так вот убийства случаются с кем угодно, будь то старушонка или супермодель – Кира вспомнила, как летом все СМИ стояли на ушах, а мама не пропускала ток-шоу, которые по косточкам разбирали трагедию – юная красавица модель то ли прыгнула, то ли ей помогли прыгнуть с небоскреба в Америке – мутная история! Так же, как и то, что видела своими глазами Кира – девушка реально была красива, причем какой-то несовременной красотой!

Сама Кира была абсолютно уверена в своей некрасивости – неправильной формы череп, слегка торчащие уши, недостаточно пухлые губы, мышиного цвета волосы, не пушистые, не кудрявые, просто прямые, в них не было какой-то невероятной притягательности, а Кира была уверена, что только светлые волнистые волосы – 90 процентов красоты. Так, во всяком случае, всегда говорила мама, и Кира уверилась в этом еще в детстве. А тут у погибшей эта невероятная белая коса… И такая необычная одежда! Длинное платье, кардиган ручной вязки – про такую одежду хотелось сказать винтажная, но эта была явно новая и дорогая. Что только подчеркивало красоту девушки. Вообще убитая производила впечатление … путешественницы во времени! Как будто ее сюда занесло машиной времени! Спецслужбы начали разъезжаться, первой уехали полицейские машины, следом за ними – скорая. Через полчаса после того, как Кира переступила порог любимого кафе, ничто не напоминало о той трагедии, которая разворачивалась здесь утром.

– Я, пожалуй, пересяду поближе к окну, – Кира взяла свой кофе, сырники и пересела за тот столик, за которым еще не так давно сидела погибшая девушка. Мысли носились вихрем, как атомы при ядерной реакции. Причем, кажется, как и в ядерной реакции, от их движения начала вырабатываться энергия – становилось жарко. Кира поняла, что ей просто необходимо отвлечься – пошла к двери, где стояли газеты и журналы. Девушка взяла журнал, который лежал сверху – это был «GQ». Лениво перелистывая страницы, Кира задумалась: кем она была – погибшая? Что занесло ее так рано в мое кафе? Почему я не видела ее здесь ни разу – я бы запомнила такую необычную внешность….

– Какое совпадение – девушка, которая здесь сидела, эта, которую ножом убили, она тоже читала этот журнал… Странно, я думал, что его забрали следователи – он же на столе лежал… Или не лежал? Может быть, она сама его уже отнесла на стойку? Не помню…

Вполуха Кира слушала официанта, продолжая листать журнал. На странице со статьей «Шерлок Холмс рекомендует» лежал рекламный проспект туристического агентства. Южная Америка, Карибский бассейн, круизы, деловые поездки – взгляд Киры упал на надпись, сделанную от руки.

Три русские буквы СОС. И набор цифр 197 – 298 – 156.

Какая интересная история. Этот журнал держала в руках погибшая девушка, а вслед за ней этот журнал попадает ко мне – и я нахожу в нем этот проспект… Эта страница случайная или нет? Шерлок Холмс, загадочная девушка, курительная трубка в статье, рекламный проспект, загадочные цифры и буквы…

– Принесите мне, пожалуйста, еще один кофе! – девушка бросила взгляд на улицу сквозь запыленное окно. Мимо проносятся автомобили. Бывают такие дни, когда ты точно понимаешь, что идти нужно не той дорогой, а этой, повернуть надо не на эту улицу, а на ту. Хотя ты тысячи раз ходил по одной и тоже дороге, ты меняешь схему – и потом оказывается, что на той дороге, которой ты не пошел, случилось, например, массовое ДТП. Именно поэтому, кстати, журналисты так любят, когда случаются какие-то катастрофы, разыскать того, кто не успел на рейс, например. Как будто бы рука Бога спасла этого человека. Кира понимала, что до школы, где она работала последние годы – десять минут ходьбы. До сеанса с психотерапевтом двадцать. И час разговоров о том, что ей просто необходимы перемены. Просто необходимо ликвидировать источники стресса вокруг себя, а поскольку мама была одним из основным источников стресса, то Кире просто необходимо было уехать из дома. Хотя бы ненадолго, хотя бы для того, чтобы глаз перестал дергаться, а ночью перестали сниться чудовища, от которых каждую ночь приходится убегать. Просто необходимо сделать что-то … что не вписывается в ту рутину, в которой она жила последние годы. Как будто бы жила не свою жизнь. Вы разговаривали когда-то с психологом? Или может быть, читали книги, которые помогли бы вам разобраться в собственной жизни? А может, у вас не было ни одного, ни второго, но вы просто однажды говорили себе: «Достало! А что если…!»