Дневник провинциального сыщика. Почти документальная повесть - страница 19



или из хулиганских побуждений, в крайнем случае – с целью грабежа. Подобные убийства в девяностые были далеко не редкостью.

Пока Климов и Велиев ползали в пыли, Лоскутков нагнулся к убитому и принюхался.

– Алкоголем не пахнет, – констатировал он, – может, и не бытовуха… Карманы бы проверить получше, да криминалист будет недоволен. Кто-нибудь к родственникам пошел?

– Сейчас отправлю кого-нибудь, – отозвался Велиев. – Федя, может, ты?

– Что, помоложе нет никого, что ли? – обиделся Климов. Первому сообщать родственникам о трагедии, а потом их еще и опрашивать в шоковом состоянии – сегодня это было выше его сил. – Тут любой справится…

– Хорошо, – согласился Глеб, – сейчас сниму кого-нибудь с поквартирного. Только орудие нужно найти….

– Здесь оно, – сообщил Виталик.

– В бачке? – спросили все одновременно.

– Нет, за мусоропроводом на двенадцатом этаже.

– И что?

– Просто половинка белого силикатного кирпича. В крови вся и волосы седые…

– Уже легче, – вздохнул Лоскутков. – Кто же эта сволочь?

Этот вопрос сейчас мучил всех. Чтобы убить старика, ветерана войны действительно нужно быть редкой сволочью… А главное – за что? Каков мотив? Все понимали, что, не зная мотива убийства, найти преступника будет непросто.

Наконец-то приехала опергруппа. Судмедэксперт начал осматривать тело, криминалист сразу же с Виталиком отправился к обломку кирпича, Велиев пошел искать поквартирников, а заодно понятых, Лоскутков убежал звонить – докладывать руководству УВД, а Климов помогал следователю составлять протокол осмотра.

Судмедэксперт предварительно предположил, что смерть наступила не сразу, удар нанесен неоднократно не только по голове, но и по другим частям тела, в основном по спине. Человек умер несколько часов спустя от потери крови.

– А потом его перетащили сюда, правда? – спросил Климов.

– Да, когда он уже умер.

Через некоторое время вернулся Виталик с криминалистом. Орудие убийства было изъято и упаковано, четких следов обуви в подъезде не обнаружено, других улик тоже. С ними пришли испуганные соседи-понятые, а через минуту и Лоскутков. Молодой крепкий парень и пожилая женщина просто потеряли дар речи, когда увидели труп, а в процессе составления протокола осмотра старались на него не смотреть, затем расписались и с простительной поспешностью покинули злополучный чердак.

– Что сказало начальство? – иронически спросил Климов.

– Ясно что, – с досадой в голосе пробурчал Иваныч, – копать, отрабатывать ранее судимых, расспрашивать родственников, соседей, жильцов, одним словом, все, что хотим, но немедленно раскрыть!

Пришел Велиев и доложил, что собака конкретный след не взяла – покрутилась на лестнице и даже на технический этаж не захотела идти. Впрочем, на нее никто и не рассчитывал. Родственники предупреждены, опрашиваются, скоро могут прийти сюда, так что пора отправлять тело в морг на вскрытие. Будут крики, слезы – соберется толпа любопытных прохожих…

– А машина за покойным приехала? – спросил Лоскутков.

– Да, внизу.

– Тогда, ребятки, понесли.

У эксперта нашлось несколько тканевых перчаток для такого случая, а вот какого-нибудь покрывала, как обычно, не оказалось.

– Сейчас скажу, чтобы носилки принесли, – Велиев достал из-за пояса носимую радиостанцию.

– Да давайте на лифте, – взмолился Виталик, – тяжелый ведь он.

– Ладно, – согласился Лоскутков и первым взялся за окоченевшую ногу убитого.