Дневник Рыжего - страница 19

Небольшая и на вид спокойная река изгибалась, образуя заводь практически со стоячей водой. Берег обильно зарос рогозом, кое-где на поверхности плавали зелёные бляшки листьев лотоса. Вглубь водоёма уходили старые потемневшие мостки. Выглядели они крайне ненадежно и скрипели даже от ветра. Ближе к берегу, замаскировавшись в зелени, плавала лодка без весел. Качаясь на мелких волнах, она стукалась носом о деревянную сваю, размеренно и тихо, словно уставший дятел.

За рекой берег выглядел не так дико. Да и река не напоминала стоячее болото и рябила мелкими барашками волн. Большая поляна, окруженная ухоженным лесом, наверняка использовалась местными, а может, и приезжими для пикников. Если верить интернету, где-то там, за деревьями, скрывались развалины поместья Старолисовых. Неужели кто-то до сих пор ищет сокровища? И какой другой лагерь имела в виду Мира?

В голове тут же зажглась идея покататься на лодке. В следующий раз она возьмёт с собой вёсла и попробует переправиться на другой берег. Может, найдёт развалины поместья и погоняет там местных призраков. Оригинальный способ отвлечься от собственных проблем, не хуже дневника.

На пути к дому Наташа едва не заблудилась, свернула на одну из чёртовых тропок и бродила почти полчаса, пытаясь выбраться на главную дорожку. Тропинка петляла, как трусливый заяц, и убегала из-под ног. На обратную дорогу в итоге ушло в три раза больше времени. Наташа удивилась собственному спокойствию, перспектива заблудиться её не испугала, скорее раздражила потерей времени. Единственная эмоция, которая до сих пор проявлялась в ней ярко, — раздражение. Пожалуй, ещё злость. А вот всё, что когда-то доставляло радость или хотя бы вызывало улыбку, просто превратилось в обыденность. «Притупилась чувствительность» — самое точное объяснение.

Вернувшись домой, Наташа перекусила тем, что нашла в холодильнике. Готовить не хотелось. Она и так никогда не была полной, а за последний год, пожалуй, исхудала. В первую очередь, потому что перестала получать удовольствие от еды. Вкус вроде восстановился, а нежелание есть осталось. Многие блюда, ранее обожаемые, она теперь на дух не переносила, от одного упоминания о них подкатывала тошнота. Обиднее всего было вычеркнуть из меню красную икру и маринованные грибы.

Перебрав баночки и, ориентируясь по запахам, Наташа заварила себе чай. По кухне поплыл аромат малины и чабреца, терпкий и слегка кисловатый. Она снова разулась и, расположившись на крыльце, достала дневник.

Солнце коснулось края забора и заалело, воздух помутнел и насытился запахами, чай давно остыл, а Наташа всё сидела, обдумывая записи Рыжика. Невольно бросила взгляд на участок за сеткой — сосед так и не объявился, а значит, об интернете пока можно забыть. В качестве развлечения остаются книги и дневник.

А если бы она вела подобные записи, какая бы получилась история, и была бы она интересна постороннему человеку? Вряд ли, получилось бы что-то циничное, пропитанное разочарованием и злостью. Кому нужна такая горькая пилюля?

Обычно такое стараются обойти в разговорах и в жизни, если встречается в ленте социальных сетей — пролистнуть. Своих проблем хватает. Вот и Никита не смог принять новость о её болезни. Ушел даже раньше, чем начались, собственно, испытания. Когда ей только поставили диагноз «онкология», он вроде как поддержал, говорил, что вместе они со всем справятся. Но его глаза потухли. Он испугался, причем больше, чем сама Наташа. Этот страх пропитал воздух в квартире и висел невысказанными словами, стоило им заговорить о планах на будущее. А планы были большие. Видимо, поэтому они рушились с таким грохотом.