Дневник Рыжего - страница 37

— Я тогда пойду. Тарасу налью полную миску. Он молоко обожает.

Наташа кивнула, мол, иди, но девушка всё ещё стояла. На дороге показался ещё один силуэт — явно мужской. Они обе смотрели, как он приближается, поднимая ногами столбы пыли и размахивая свободной от сумки рукой. Почти одновременно опознали в нём почтальона. Марьяна засуетилась, подхватила корзинку и позвала кота.

— Кис-кис, пойдём, хороший мой.

Почтальон поравнялся с Марьяной. Окинул её красноречивым взглядом, прошёл пару шагов и обернулся.

Наташа молча наблюдала за ним, чувствуя накатившую откуда ни возьмись ревность. Очень уж жадный взгляд был у Кузьмы и слишком откровенный. Только когда девушка скрылась за забором соседнего участка, он переключил своё внимание на Наташу.

— Привет. Ну что, давай свой велик поломанный, — он приподнял пластиковый чемодан, — буду чинить.

Пока Кузьма занимался ремонтом, Наташа дважды подносила ему ковш с водой и сразу после этого пыталась ретироваться в дом. Он её не отпускал, затрагивал вопросом или просьбой что-то подать. Не раздражал и не надоедал, но его взгляд вслед Марьяне был слишком голодным, чтобы верить в его искреннюю симпатию. Она чувствовала себя немного обманутой. Всё же поступок Никиты сильно подкосил уверенность в себе и веру в людей.

Кузьма словно забыл про Марьяну, снова флиртовал. А когда Наташа подала ключ, нарочно задержал пальцы на её руке, пристально посмотрел в глаза.

— Ну так что? Не передумала уезжать из деревни?

Наташа вытянула руку и села на кресло, то самое, принесённое с веранды, сложила ноги по-турецки.

— Я об этом вообще не думала. Дом не покупала, а сняла на лето.

Кузьма крутанул отремонтированное колесо, удовлетворённо цокнул.

— На винодельне была?

— Нет.

— Ближе всего через Пятый мост. Хочешь, проведу экскурсию? Я тут, считай, местный, родители переехали в деревню, когда в школе учился.

Наташа прислушалась к себе и уловила слабое трепыхание желания ответить согласием. Слишком слабое.

— Пока не хочу. Может, позже.

Он снова отвлёкся на велосипед, а Наташа рассматривала его склонённую рыжую голову. Какой любвеобильный мужчина. На одну заглядывается, другую зовёт на прогулку. Прямо как Рыжик из дневника. И в Старолисовскую переехал, будучи школьником.

Кузьма встал и, отряхнув колени, поднял велосипед.

— Всё, готово, — он оглядел разводы ржавчины на руле и задумчиво протянул: — Не мешало бы подновить, а то выглядит не ахти. Краска у меня вроде была.

Наташа пожала плечами, будто не поняла намёка. Она ждала подсказки от интуиции, но та дремала, заставив выкручиваться самостоятельно.

— Сойдёт и так.

— Ну смотри, если что, я могу.

— Хорошо. Буду иметь в виду. Спасибо большое.

Кузьма растерянно замер. Видимо, ожидал более щедрой благодарности. Не дождался. Побрёл к калитке. А там оглянулся и подмигнул.

— Пока.

Наташа проводила его могучую фигуру рассеянным взглядом и с удивлением поняла, что винодельню она бы с удовольствием посмотрела. Но без сопровождающего. Заинтриговала её местная современная достопримечательность, даже сильнее, чем развалины. Велосипед теперь на ходу, можно и удлинить прогулку. Ей всё равно нужно в центр, посетить библиотеку и магазин. Закончились не только романы, но и кофе.

Ночью обошлось без странного голоса. Может, он и звучал, но Наташа быстро уснула и ничего не слышала. Ни клекота индюка, ни шелеста вековых деревьев, ни шагов на горище. Ей снилось, что она бродит среди дубовых бочек и заглядывает внутрь. Она точно знает, что в бочках вино, но видит почему-то воду. Вокруг много пьяных и счастливых. Всем весело, а она ищет особую бочку — пустую — и жаждет спрятаться от улыбок и смеха. Потом, как бывает в снах, подвал с бочками превратился в площадку с пятью фонтанами. Начался дождь, но никто не ушел. Только Наташа пряталась от капель, суетливо дергала людей за рукава и спрашивала, где её дом. Ей не отвечали и просто смеялись. А ей срочно нужно было найти дом, иначе… Что произойдёт, она не знала, но, видимо, что-то плохое.