До третьей чёрной луны - страница 21

С Калистом было мало толку начинать издалека: все эти аккуратные да вежливые вступления он скорее просто проигнорирует. Впрочем, ничего не мешало ему поступить также с в лоб заданным вопросом.

Приняв письма, Дагмара уже и не надеялась получить ответ, однако вышло иначе:

– Знаешь, какова наша судьба? В чём смысл нашего существования? – спросил он зачем-то, на что Дагмара качнула отрицательно. – Умереть. Кто-то умирает, потому как подошёл к концу отмеренный срок, кто-то выполнил предназначение, данное природой происхождения, кто-то же, – чаще те, кто был человеком, – потому что избавился от сожалений, прожил счастливо или исполнил желание, не давшее найти покой после смерти.

– А если желание – это любовь? – ухватилась за услышанное Дагмара. – Если счастье – быть с тем, кто пришёлся по душе?

– Глупости, – отрезал Калист. – Человек не может полюбить нечисть, как и урождённый нечистью – человека. Мы противны вам, вы не по нраву нам. Наши представления о красоте различаются.

– Но ведь дело не только во внешности! Любят не только за неё! – запротестовала Дагмара.

– По ней встречают. Стала бы ты узнавать лучше того, кто тебе не мил?

«Именно этим я и занимаюсь».

– Захотела бы породниться?

«Должна, если не хочу умереть при самом плохом исходе».

– Моя задача – дать нечисти спокойно жить, заниматься делом, которое по душе, и не страдать от людей, несущих добро и справедливость. Дать возможность не погибнуть, а естественным путём умереть. Я говорил: если она свяжет жизнь с человеком – счастлива не будет. Что случится, раскрой он её сущность? – спросил Калист и замолк, желая услышать ответ от такого же человека.

– Он… – Дагмара тяжело сглотнула, снова вспомнив своё возвращение в деревню. – Испугается и захочет её прогнать, а другие люди только поддержат. И это точно разобьёт ей сердце. Но ведь… её могут и не раскрыть.

– Допустим, – кивнул Калист, – случится так, что она себя никак не выдаст, что слишком близко не окажется ни одного вашего оберега, что ни один порог не будет защищён достаточно сильно. Человек умрёт, а она будет жить дальше. Что чувствуют, когда теряют близких?

Отчего-то Дагмаре показалось, что этот вопрос не был сродни прошлому. Словно сейчас Калист не хотел услышать ответ, который знал, а в самом деле интересовался.

– Если эти близкие действительно близкие, если их любишь и ценишь… то потерять их очень больно. После этого долго горюешь, чувствуешь себя так, словно умерла часть тебя. Словно не другой человек ушёл, а от тебя отсекли часть. Пустота в душе и сожаления. Даже если перед смертью и повидал, и всё сказал… всё равно сожалеешь.

– В таком случае она может не найти покой. Тоска и сожаления только сильнее привяжут её к болоту. Поэтому ей не нужно искать счастье там, где оно будет зависеть от других.

Дагмара склонила голову и молча взялась за письма, пытаясь обдумать услышанное. Впервые она так долго говорила с Калистом, однако чувства были противоречивыми. С одной стороны, стало ясно, что болотник заботится о подданных. Да, по-своему, имея возможность воспринимать мир только с позиции урождённой нечисти, но заботится. И хочет, чтобы они были счастливы, нашли покой. Что Калист вечно усталый, потому как думает о других, а не о себе. Поэтому-то у нечисти есть города: многие человеческие желания требовали жизни, что была бы подобна человеческой.

С другой стороны, болотник не понимал тех желаний, что исходили от человеческой души. Просто не мог увидеть другую сторону, не мог представить, что, хотя некоторые желания связаны с риском, с возможностью хлебнуть горя, в этом и состоит жизнь. В переменчивости, в чередовании света и тени. Да, можно столкнуться со многими трудностями, но в конце всё равно обрести покой. И надо было обязательно постараться донести до Калиста эту мысль, но не сейчас. Пока что Дагмара не знала, где искать его душу, какими словами её затронуть, чтобы получить верный отклик.