Особенно заманчиво выглядели и окружённый золотистыми луковыми кольцами осётр, явно Лешко принесённый, и картошка, запечённая с белыми грибами – такими хорошими, что никак сам Ириней их принёс. Кружки же были наполнены яблочной настойкой. Судя по дурманящему запаху – из тех самых яблок, ради которых Дагмару отправили на болота, только собрали их явно иначе. Сначала пригубить было страшно: и потому, что последнее воспоминание о настойке отдавалось жжением на коже, и потому, что человеческая сущность страшилась угощения нечисти. Но Дагмара решилась и поняла: на вкус почти как дома и даже лучше.
За ужином больше говорили, чем ели, особенно Лешко. Он путешествовал больше всех, а потому всегда имел в запасе множество историй о странах заморских, о диковинных вещах и невиданных созданиях. А ещё он был просто невероятно болтлив, из-за чего его приходилось осаживать то Стефании, то Иринею. Дагмара же только слушала и дивилась – она мира почти не видала, а тем более не ведала, что находилось за морем, у которого она тоже никогда не бывала, но о котором много слышала.
Лишь Калист оставался привычно тих и вял. Он почти не притрагивался ни к еде, ни к настойке. Дагмара с беспокойством посматривала в его сторону, силясь понять, что же её смущает. Что-то мелькало в выражении лица Калиста, когда он смотрел на семью. Очень странно, ведь это Дагмара была здесь чужой, видела кого-то первый или второй раз в жизни, но со стороны чужаком мог показаться Калист. Словно необщительный человек, которого друг привёл в круг незнакомых людей, а сам куда-то ушёл. Почему же?
В распахнувшиеся двери, обгоняя кикимор, пришедших поменять посуду, вбежали лесавки. Детский смех оживил ужин. Несколько ребятишек окружили Лешко, прося дядю покатать на спине или «показать деду», другие бегали вокруг стола вместе с Руфь. Ириней и Стефания тихо наблюдали за весельем, выглядя при этом довольными. Только Калист словно стал ещё более хмурым.
– Проветрюсь, – бросил он, встав из-за стола, и быстро на крыльцо вышел.
Дагмара проводила Калиста взглядом: «Что-то не так. Странно он себя ведёт. Раздражён? Нет, не совсем. – Дагмара встала. – Лучший способ что-то узнать – спросить напрямую, даже если велика вероятность не получить никакого ответа».
Ночь обдала прохладой, заставив поправить накидку. Подойдя к краю крыльца, где стоял Калист, Дагмара заметила на прояснившемся небе стареющую луну – до начала второго месяца оставалось немного. Калист же, наоборот, сцепив пальцы, положил руки на резные перила и смотрел вниз. Он повернул голову, удостоив Дагмару быстрым взглядом, в котором читалось: «А, это ты».
Девушка не знала, с чего начать, поэтому просто стояла рядом и иногда ёжилась от редких порывов ветра, которые доносили ставший привычным запах горьких трав, дерева и мха. Ей больше не было страшно занемочь, однако в холоде всё равно приятного мало.
– Вернись, а то простынешь, – сказал вдруг Калист. Дагмара лишь удивлённо моргнула.
«Да, точно, он же считает, что я просто человек… Однако ж всё равно непривычно, что ему есть дело до моего самочувствия. Понял, что с помощницей работать полегче, а потому забеспокоился, как бы не пришлось снова всё делать одному? Как-то на него не похоже. А могу ли я судить, что похоже, а что нет, если мы знакомы меньше месяца? Я сужу так легко лишь потому, что всё это время он вёл себя одинаково. Я просто не знаю других его сторон».
