До встречи на Венере - страница 4

Не знаю, как долго я крутила педали. Но когда я наконец оказалась у входа в парк, лучи заходящего солнца все еще пробивались сквозь листву кленов. Я бывала здесь раньше ― прошлой осенью, на пикнике с Ротвеллами. Социальный работник решил, что общее «семейное мероприятие» пойдет нам всем на пользу.

На деле же все прошло ужасно. Близнецы подрались, Бекка потерялась в лесу, и, пока мы ее искали, дикие свиньи сожрали нашу еду. Мы потратили на поиски Бекки два часа, зато теперь я знаю лес как свои пять пальцев. Прислоняю велосипед к деревянному знаку, который указывает путь к водопаду, и бегу дальше так быстро, как только могу. Ноги дрожат ― от непривычной физической нагрузки, но прежде всего от страха. Я верчу головой во все стороны, но не нахожу и намека на то, что Кайл проходил где-то здесь. Я прошу свое сердце успокоиться, но оно бешено колотится о мои ребра.

– Кайл! ― изо всех сил кричу я, набрав как можно больше воздуха в грудь.

Мне отвечает только отдаленный шум водопада. А если Кайл пришел сюда просто прогуляться? Или он хочет побыть один? Или нарвать дикой спаржи? На днях вот мистер Ротвелл принес из леса целую охапку. А если он услышит, как я зову его, и завтра мое имя окажется на первой полосе местной газеты?

Я слишком много думаю, когда нервничаю. Иногда я даже устаю непрерывно слушать собственные мысли.

Я начинаю задыхаться и перехожу на шаг. Пронзительный крик ястреба заставляет меня взглянуть вверх. Он пролетает прямо над головой, как будто предупреждая меня о чем-то. Недобрый знак. Тревога ― слишком хорошо знакомое мне чувство ― пронзает меня. У меня появляется дурное предчувствие. Я срываюсь на бег ― просто не могу ничего с собой поделать, хотя мне это строго запрещено, особенно после моего последнего пребывания в больнице. Молюсь про себя, чтобы новые таблетки все еще продолжали свое волшебное действие, кричу на бегу снова и снова:

– Кайл! Кайл! Ка-а-айл!

Сомневаюсь, что он меня слышит. Грохот водопада все нарастает. Я выбрасываю из головы все мысли и просто бегу и бегу – и вот наконец вижу мощный поток. Вода каскадом низвергается между двумя огромными буковыми деревьями.

О боже, вот он, наклонился над краем и смотрит на стремительную воду, одной рукой держась за хлипкое ограждение. Нет, нет, нет, пожалуйста, не делай этого. Тяжело дыша, я останавливаюсь, набираю столько воздуха, сколько позволяют мои легкие, и кричу:

– Не-е-ет!

Но Кайл, кажется, не слышит меня.

Боже мой. Я снова бросаюсь бежать, но понимаю уже, что не успею, если вообще добегу. Я должна сделать что-то, что кардинально изменит ситуацию. Я останавливаюсь, делаю глубокий вдох и умоляю ветер, деревья и весь лес донести мой голос до него, а затем кричу ― кричу так, как в жизни не кричала, как не кричал ни один человек в мире.

Говорят, время лечит. Но никто не рассказывает о том, что случается, когда время решает остановиться и каждая секунда словно час, а каждый час кажется длиною в жизнь.

Я смотрю вниз. В тридцати метрах под моими кроссовками вода обрушивается на скалы, словно желая размолоть их в мелкую крошку. Оглушительный рев потока сталкивается с неумолимым бегом моих мыслей. Меня трясет, но не от холода. Я даже не знаю, что страшит меня больше: что я разобьюсь вдребезги или что останусь в живых.

Мысли бешено крутятся в моей голове. Одни голоса кричат мне: «Сделай это, ну давай же!»; другие осыпают оскорблениями, называя меня трусом; третьи призывают меня заплатить за то, что я совершил. Рука моя, однако, остается глуха к ним всем ― как вцепилась в железную ограду у меня за спиной, так и не разжимается.