Очень скоро все кругом окутала тьма: в двух шагах с трудом можно было разглядеть друг друга, если, конечно, удавалось устоять на ногах. Вслед за этим низринулся с небес ливень – косой, беспощадный. Он хлестал людей по спинам, бил в лицо, мгновенно затапливал выбоины на дорогах, ложбины, кюветы, заставлял реки выходить из берегов, превращал дороги и тропы в месиво из камней, глины и песка.
– Ведьма ты и в самом деле, что ли? – прокричал Ла Ривьер, едва не вылетая из седла, когда они были уже у рва.
– Скорее труби в рог, пока нас не унесло и не затопило во рву! – донеслось в ответ.
Гастон потянулся за рогом.
Подъемный мост медленно, словно нехотя, стал опускаться. Эльза в нетерпении смотрела на него, отсчитывая мгновения, которые оставались у них, чтобы достичь ворот. Рассматривать замковую стену не было времени: ливень неумолимо подбирался все ближе, первые крупные капли уже упали на оголенную шею, растеклись, побежали по телу, сначала забираясь в рукава.
Ворота раскрылись. Со скрежетом поползла кверху решетка. Не мешкая, всадники тронули лошадей. Мимоходом Эльза отметила про себя толщину стены: футов пятнадцать, никак не меньше. Попав во внутренний двор, оглянулась, прикинув на глаз высоту: здесь футов пятьдесят, не считая раздвоенных зубцов. А ворота, через которые они въехали, не иначе как дубовые, да еще и окованы железом. Настоящая крепость! Здесь можно выдержать осаду целой армии. Эльза никогда не была в замках, ее разбирало любопытство. Но в сумерках – что разглядишь, да к тому же дождь подгоняет… Единственное, что успела увидеть, перед тем как скрыться за дверьми парадного входа, – белое, рассеченное поперек цветными полосами знамя на верхушке донжона, которое яростно трепал ветер. Значит, господин или госпожа дома; в отсутствие хозяев стяг снимали.
Гостей повели по прямой лестнице, потом по витой, перемежающейся площадками со светильниками. В юности Эльза слышала о том, какими были замки, и представляла себе башню с подвалом, караульным помещением и залом для сеньора. В зале этом голые стены, холодный пол, застланный соломой, очаг у стены и стол посередине с длинными скамьями, а над головой, под потолком, – стаи летучих мышей. Да, еще собаки, которым хозяин и его гости бросали объедки со стола. В окна сквозит, и потому зимой здесь ужасный холод, а летом стены так накаляются, что невозможно дышать и находиться здесь. Как может человек жить в таких условиях?
Да, так было пару столетий назад, но времена меняются, а с ними люди, их нравы и вкусы. Крестоносцы привозили с Востока изящные ковры, посуду, ткани, статуэтки, предметы мебели. Каждая хозяйка в отсутствие супруга старалась уютно и элегантно обставить свое жилище. Не последнюю роль играл дух соперничества: побывав в гостях, дама из кожи вон лезла, чтобы в чем-то превзойти соседку или родственницу – в наборе столовых приборов, в мебели, в настенных и делящих большой зал на несколько комнат коврах. Даже в кошках, собаках и ловчих птицах. У кого их больше и они лучше – та и на высоте. Графиня Анна де Монгарден, подобно любой женщине, да еще и имея такой статус, любила роскошь; ей ли отставать от придворных дам, пусть даже Париж и далеко!
Гости остановились на площадке одного из этажей. Перед ними раскрыли двери, и они вошли. Эльза широко раскрыла глаза: слева стены покрыты цветными обоями, разрисованными химерами и грифонами в окантовке из листьев дуба; справа – шпалерами со сценами из Апокалипсиса. Над головой – балочное перекрытие, потолок выложен белой узорной лепниной, а пол – разноцветной плиткой. Такого она не видела даже в родном доме, когда жила в городе. Постоять бы, поглазеть, ахая, но слуга раздвинул перед ними портьеру, приглашая пройти еще куда-то. Эльза не понимала: куда же? Разве не здесь примет их хозяйка? И может ли быть помещение изящнее этого?
