Она вспомнила подругу Наташку. Вот бы сейчас увидеться с ней, поделиться как в юности всем, что на душе. Но разве нужна она подруге? У той муж, взрослый сын. Недавно встретила ее, так та летела с сумками, вся такая хозяйственная домовитая. Вся такая при деле, а Леля что? Леля в это время тащила из магазина мослы, чтобы сварить варево дворовым собакам.
– Ой, Леля, Сережа в этом году школу оканчивает. ЕГЭ будет сдавать! Я так беспокоюсь! – поделилась Наташка, остановившись на минуточку.
– Как?! Уже ЕГЭ? – удивилась Леля, разглядывая подругу. Располнела Наташка и выглядит настоящей мамашей. – Так быстро? Он же вот только ко мне в садик ходил! Маленький такой…
– Ничего себе маленький! Восемнадцать лет парню! Время бежит быстро. Кажется, только-только нам с тобой по восемнадцать было.
– Да… Такими дурами мы были! Особенно я!
– Ну не знаю, мой Сережа очень умный мальчик. Сидит, к экзаменам целыми днями готовится, мечтает в медицинский поступить. Такой увлеченный, целеустремленный.
– Да, он еще в садике был очень серьезный, и выглядел даже старше других детей.
– Он и в школе такой был. Учительница нам не раз говорила, что Сережа мой самым взрослым кажется среди одноклассников.
Леля удовлетворенно подумала, что она правильно уловила много лет назад в Наташкином Сереже эту серьезность. И она не удивится, если этот мальчик после окончания университета пойдет еще дальше учиться, получит какую-нибудь ученую степень, займется наукой.
– Ну а ты как? – спросила Наташка. Лучше б не спрашивала. Чего ей Леля могла сказать? Что она тащит мослы для собак?
– Я? Все хорошо, – ответила Леля и сделала вид, что торопится. Они распрощались, и Наташка поспешила дальше по своим делам.
Леля, подумала, что, может быть, зря она тогда ушла от мужа. Ведь больше с тех пор у нее так и не получилось ни с кем. А так, может быть, дети были. Но нет у нее ни мужа, ни детей, ни вообще никого. Даже подруги нет, с которой можно было бы поделиться…
Похолодание все никак не отступало. Уже июнь начался, а ощущение было такое, будто на дворе осень. По серому небу быстро летели мрачные облака. Моросил дождь, холодный ветер пронизывал насквозь. Возвращаясь после утренней смены домой, Леля чувствовала, как порывы ветра продувают ее тоненький плащ. Она тщетно старалась спрятаться от ветра и дождя под зонтом. Что же она так легко оделась? Но кто мог подумать, что поднимется такой сильный ветер и пойдет дождь? Противная промозглая погода.
На лавке в сквере в промокшей насквозь рубашке сидел плотный парень и, обхватив себя руками, дрожал от холода. Спешившая домой в тепло Леля, все же замедлила шаг, приглядываясь к сидящему. Парню было лет тридцать – тридцать пять. Рубашка и брюки сильно изношенные. Бомж? Но от него не было характерного запаха. Парня трясло так, что скамейка дрожала под его телом. Он смотрел перед собой совершенно трезвыми, гноящимися глазами. Бедный, да у него уже воспаление какое-то внутри началось, раз глаза загноились! На улице семь градусов тепла, дождь, а он сидит тут в одной тонкой рубашечке.
– Что случилось? Почему вы тут сидите и мерзнете? – Леля спросила, чувствуя, что совершенно не в состоянии выносить страданий этого человека. Хотелось срочно как-то помочь ему, чтобы он согрелся, обрел приют.
– Д-девушка, ид-дите, и-дит-те… – махнул дрожащей рукой парень.
– А чего вы тут трясетесь? Почему домой не идете? – разве могла Леля спокойно идти мимо, когда тут такое. Да у него зуб на зуб не попадает! – Где вы живете? Вам помочь дойти? Может, позвонить родственникам?
