***
Ночью Демидов с трудом уснул, и весь следующий день боролся с навязчивыми видениями, преследовавшими его и на собрании у начальства, и во время раздачи заданий операм, и в собственном кабинете. Гибкое, стройное тело, белеющее в полумраке комнаты и судорожно прикрываемое руками, рассыпавшиеся по плечам от резкого движения волосы, нежная линия шеи, маленькая аккуратная грудь в плотном лифе платья, осиная талия. Какого черта, бл*! Что за х**ня?!
Ну почему, стоит лишь мыслям или делу коснуться Ксении, весь здравый смысл летит ко всем чертям?! Рассудком он понимал, что нужно о ней заботиться, как и положено опекуну, но на первое место неизбежно вылезала ненависть к ней. Умом понимал, что не виновата девчонка в трагедии семейной жизни родителей, не к ней была ненависть, но она осталась единственным олицетворением виновницы слез и горя матери, его юношеских терзаний, жизненных ошибок.
— Теперь она и у него крадет покой! — Влад с громким матом отшвырнул от себя ручку. — У них это с матерью в крови, что ли? Своим присутствием вносить раздрай в жизнь людей. И ведь и так старался быть от нее подальше, поменьше видеться с ней в повседневной жизни, насколько это возможно. Но нет! Она умудрилась заставить его разглядеть в ней то, чего, поди, сама еще не осознает! Господи, сколько ей лет-то? Знает ли она о том, что может вызывать такие однозначные желания? Или не только знает, но уже и все умеет?
Стук в дверь оторвал его от беспокойных и терзающих мыслей. Молодой дежурный заглянул в кабинет.
— Там Александра Павловича посетительница требует. Нервная очень. На участкового жалуется и на следаков наших, грозится в прокуратуру обратиться...
— Давай сюда эту грозную, я разберусь, — сейчас ему как никогда необходимо было отвлечься, загрузиться работой по самое «не хочу». Сначала истеричная «терпила», потом еще что-нибудь нарисуется, какой-нибудь экстренный вызов, может, и не один, затянувшийся до ночи.
И он оказался прав. Спровадив неугомонную бабульку, пообещав ей лично разобраться с выкручивающими в подъезде лампочки мерзавцами, Демидов дал отмашку операм отработать успевшие поступить вызовы, сам же занялся посетителями обезьянника. Даже если начальства в отделе нет, работа все равно должна идти.
Когда через час Воронов вернулся от страховщиков, к которым ездил по вопросу Юлиной аварии, то застал в дежурке Влада, рассматривающего недобрым взглядом сквозь решётку временных обитателей клети. Два подростка, накурившиеся с утра всякой дряни, в наркотическом угаре решили, что «менты им не указ», вели себя нагло и явно напрашивались на отрезвляющие процедуры. Саша в душе усмехнулся, зная, что через полчаса вся дурь и наглость из обкуренных голов вылетит, одобрительно кивнул ожидающим команды начальника операм и направился к себе.
— Влад, слушай, забыл совсем, — Воронов вернулся к дежурке. — Потом зайди ко мне, у меня кое-что для Ксении есть. Передашь? ... Так, подарок небольшой.
Демидов поколебался какое-то время, говорить или нет, но потом решил, что лучше сразу пресечь на корню возможную проблему.
— Одного в допросную, — дав указание операм, он потянул начальника в кабинет. — Я сейчас буду, начинайте без меня пока.
— Не морочь ей голову, Сань, — не теряя времени даром, начал он прямо с порога.
— Влад, ты о чем вообще? Какую голову? — Саша не успел дойти до стола, так и замер посреди кабинета, сразу понял о ком речь. — Я к ней отношусь как... к сестре... младшей...
