– Здравствуй, братец. И ты, девушка, здравствуй. Как тебя зовут?
– Дарья Ивановна Плотникова.
– Иван Ананьевич Плотников твой отец?
– Да, мой.
– Дорогие женщины, я вам больше не нужен, я пойду, дел много, – говорил, прощаясь, Иван Никитович.
– Спасибо, братец. Пойди стопочку испей.
– Спасибо. В другой раз. До свидания.
– Даша, как будем строить наши взаимоотношения? – спросила Катя.
– Как Вы скажете, так и будет, – ответила Даша.
– Я буду к тебе относиться как мать, – сказала Катя.
– А я буду относиться к Вам как послушная дочь.
– Я дам тебе одежду: рабочую, выходную, праздничную по две пары. За год работы дам стельную тёлку. Если будешь работать очень хорошо, дам ещё овцу.
– Я согласна, – ответила Даша.
– Говорим друг другу только правду. Есть хочешь?
– Очень хочу. Два дня как не ела, – ответила Даша.
– Спасибо за откровенность, пойдём в стряпку.
В стряпке Катя обратилась к Марии Фоминичне:
– Мария Фоминична, накорми нас, да покрепче. Наливай в отдельные чашки. Дарье Ивановне побольше.
Даша ела. Убежав из работников от прежних хозяев, она ничего не взяла. Она боялась, что её догонят. Найдут у неё хлеб, обвинят в воровстве и будут бить. И действительно, её догнали. Хозяин крикнул сыну:
– Лови, сынок, валяй, мы с ней побалуемся! У неё отобрали палку, бросили ее на землю. Даша изо всех сил ударила хозяина ногой ниже живота. Тот взревел, согнулся и упал на колени. Даша вскочила, схватила свою палку и с размаху хватила его по голове. Он охнул и упал лицом в дорожную пыль. Хозяйского сына Даша огрела палкой по голени, тот взвыл и запрыгал на одной ноге. Даша стукнула его по другой ноге. Он взвыл сильнее и упал сбочь дороги в траву. Даша развернула их лошадь по направлению к дому, ослабила вожжи и пугнула. Лошадь пошла домой, хозяева остались лежать. Даша подошла к сыну:
– Вот я тебе сейчас локти поперешибаю, чтобы ты соплей утереть не мог. Вы полгода надо мной издевались и сейчас хотели надругаться, но Господь оказался на моей стороне. Ползите домой, герои!
Позавтракав, женщины вышли во двор и сели на скамейку у стряпки. Из дома вышли дети: шесть русоволосых девочек, одна черноволосая и смуглая лицом и один совсем беловолосый мальчик.
– Екатерина Ивановна. Я хочу перед завтраком походить с детворой по саду, – сказала женщина, вышедшая из дома вместе с детьми.
– Спасибо тебе, Ольга Петровна, поступай как знаешь, – сказала Катя.
– Екатерина Ивановна, кто эта женщина, – спросила Даша.
– Ольга Петровна Попова. Кости Попова жена.
– Как же я не узнала? Я пела на её выпускном вечере в гимназии, – сказала Даша.
– Ты училась в гимназии? – удивилась Катя.
– Не только училась, но и закончила. Оставалось сдать один экзамен и аттестат был бы в кармане, но в Урюпинскую пришла какая-то воинская часть. Начали хватать девчат. Мы с двумя Зотовскими девушками купили лодку и ночью уплыли по Хопру. У Зотовской подруги сошли, а я одна поплыла до Орловской косы. Сошла, лодку вытянула и домой.
Ольга Петровна – женщина необыкновенной божественной красоты. Поворот головы, движение руки не наше, не земное.
– Красивая, но несчастная. Она очень любит своего Костю, но он не прислал ей ни одного письма. Вот придёт Миша, Михаил Иванович, может он что-то расскажет, они вместе уходили служить в белые, а победили красные. С ними уходили Матвей Панькин и Евгений Кочетов. Где они? Один Бог знает, – прошептала Катя.
